Редкий вид

"Мы сейчас как немецкая интеллигенция", — читаешь подчас фейсбучные вздохи. Речь не о современной Германии. Жалость к себе переносится на немецких интеллигентов времён нацистской диктатуры и Второй мировой войны. Гуманистичное бессилие, трагичная рефлексия, духовное сопротивление... Стереотипы доводят до чернейшего юмора. Типичный немецкий интеллигент той эпохи злобно посмеялся бы над этим сочувствием. "Перед тем, как скомандовать "шиссен".

В исторической реальности немецкая интеллигенция была одной из главных опор гитлеровского режима. Эта социальная группа — в общем ряду среднего класса — приветствовала НСДАП, 30 января 1933-го считала своим победным днём. "Хозяин лавочки, ремесленник, чиновник, кто победней с образованьем высшим", — перечислял Бертольт Брехт социальные типы, сплотившиеся вокруг фюрера. И конечно, не только пьеса-фантасмагория свидетельствует об этом.

"Немецкие университеты стали прообразом будущей "третьей империи". В аудиториях господствовал дух расовой нетерпимости. Представители "немецкого духа" утверждали, что приход Гитлера к власти представляет собой единственный путь спасения немецкого народа", — констатировал Александр Галкин, ведущий советский и российский исследователь нацизма. Убеждённо и яростно взяли нацистскую сторону физик-нобелиат Ленард, композитор Штраус, антропролог Фишер, географ-геополитик Хаусхофер, искусствовед Пиндер, философ Хайдеггер, правовед Гримм… Цвет германской, а то и мировой науки и культуры. Не бесогоны здешние-теперешние.

И если бы только звёзды первой величины. Было бы горько, но менее тяжко по последствиям. Однако нацистскую веру с энтузиазмом приняла интеллигентская масса. Из профессиональных групп наибольшим представительством в НСДАП располагали учителя: 70%, больше, чем полицейские. Из учительской семьи происходил Юлиус Штрейхер, который и сам начинал преподавателем начальных классов. Одного этого достаточно, чтобы понять, сильно ли рефлексировала немецкая интеллигенция и нуждалась ли в сочувствии.

"Часть интеллигенции, избавившись при помощи нацистской партии от более способных коллег, сумела захватить не принадлежавшие ей по праву ведущие позиции в своей области деятельности", — политкорректно формулирует профессор Галкин. Но, как видно из перечня имён выше, не обязательно было быть бездарем, чтобы стоять за Гитлера. НСДАП предлагала интеллигенции чисто конкретные выгоды: "Сильное государство, проводя активную политику в области науки, техники, искусства и литературы, предоставляло значительные субсидии научным и творческим учреждениям и заказы отдельным творческим работникам".

Тут понятно. Прямая материальная заинтересованность в диктатуре. Чтобы "более лучше одеваться", как говорила нашистка Курицына, она же Света из Иваново. (Тоже, кстати, интеллигентка по формальной принадлежности, хоть и не немка.) Но был и фактор куда глубиннее. "В Германии, в отличие от ряда других стран, прослойка лиц с высоким уровнем образования, занимающихся умственным трудом, в своем большинстве не была ни либеральной, ни прогрессивной. Она занимала крайне шовинистические, империалистические позиции. Примкнувшие к рабочему движению составляли меньшинство, а либеральное крыло было совсем слабым". Короче, немецкой интеллигенции искренне нравился гитлеризм.

Последуют возмущённые возражения. Они заранее принимаются. Герои-подпольщики из Эренфельдской группы были пролетариями, люмпенами, иногда уголовниками — но герои-подпольщики "Белой розы" были именно интеллигентами. Студенты и профессор-музыковед. Профессор Хубер здравомысленно уговаривал парней и девушек: "Бесполезно, пока миллионы верят каждому слову маньяка". (Слышатся рациональные суждения интеллигенции российской сегодня.) Но когда не смог уговорить — шагнул за студентами в подполье и на гильотину.

И всё же эти люди были исключениями в своей социальной среде. Гораздо типичнее оказались другие представители образованного среднего класса. Именно такие комплектовали кадры гестапо. Не говоря о геббельсовском агитпропе.

"Мы сейчас" достойны суровой самокритики. Но всё же не "как немецкая интеллигенция". До такой уж степени не стоит бичеваться. "Хорошо, что есть ещё на свете персонажи хуже нас в разы".

"Новая газета" обработала несколько фокус-групп. "Обычных москвичей, в основном средний класс или близко к тому, с неплохим образованием". И получила результаты: "Безусловно, поддерживают все действия власти, одобряют военные действия в Украине, недовольны попустительством в отношении тех, кто так или иначе мешает жить комфортно. По мнению наших собеседников, надо избавиться от всего "наносного" западного и ото всех, кто "антипатриотичен", "антинароден", "против власти". Вот это впрямь похоже на гитлеровскую интеллигенцию. Этим тоже нравится.

Что есть интеллигенция? Род занятий и ментальность. Если оставить оценочные этические суждения. Интеллектуальная работа, склонность к отвлечённому мышлению и духовным приоритетам. Это может порождать свободолюбие и свободомыслие. А может — мрачный умозрительный диктат над органической жизнью, схематичное насилие, продуманное в кабинете. Показательно, как не жаловал интеллигенцию Владимир Буковский. Аж весь советский режим называл он "абсурдным, противоестественным, "интеллигентским".

Да что об СССР и Третьем рейхе. Сколько героев освободительной борьбы, предвестников и соратников "Солидарности" выдвинула интеллигенция Польши. И она же дала примеры "титушьего" холуйства при сталинистской номенклатуре. Тоже журналисты, писатели, философы, социологи-политологи... Изредка инженеры-техники. Почти никогда рабочие.

Но вот "мягкотелой" интеллигенция не бывает. Нигде и никогда. Это всяко о ком-то другом. А уж интеллигенция русская — в исторической традиции свободолюбивая и антивластная, с уклоном в народовольчество и эсерство… Некрасовская девушка: "Пулю я недаром берегу". Мандельштамовские юноши: "С папироской смертельной в зубах". "Интеллигент у нас в округе редкий вид. Берёг бы шкуру — он под пули норовит", — подхватывал эстафету советский фильм с пиаром каратэ. Подлинные образы интеллигентной России.

Это российский шанс. Соединить Эренфельдскую группу с Белой розой. Интеллигенты-комиссары при народно-глубинном отрицалове. Собственно, процесс уже пошёл. Шофёры, безработные и студенты, журналисты, философы и ранее судимые не раз зажигали военно-карательные офисы, автозаки, пропагандонские выгребные ямы.

Важно при этом запомнить: комиссарская роль не должна сопрягаться с претензиями на комиссарское главенство. Интеллигентней надо себя вести. Мудро прозвучало в другом советском фильме: "Русская вольница, бунт станет началом возмездия". Но атаман одёргивает эсера-консильери, настоящего русского интеллигента: "Сделай милость, не серди меня, а то пойдёшь воевать за свои идеи сам".