Наперсточники

Когда-то, лет 35 тому назад, я впервые увидел игру в напёрстки и остановился посмотреть.

Сегодня, наверное, каждый представляет себе этот нехитрый процесс. Есть катала с напёрстками и шариком. Рядом — ближний круг, прикидывающийся игроками, и показательно "выигрывающий" у каталы. И свита шестёрок, агитирующая зрителей и случайных прохожих принять участие в игре.

Вскоре ко мне подошли двое: первый — агитатор, второй выступал в роли недавно выигравшего случайного прохожего. В соответствии со сценарием первый напористо убеждал не оставаться в стороне, говорил, что риск — дело благородное, и призывал "оторвать жопу от стены и не быть нулём, а стать активной единицей". Второй скромно и вежливо уверял, что игра честная, он только что выиграл и у меня есть все шансы. Увидев, что я не реагирую, они переключились на нового зрителя, показавшегося им более податливым.

Эта сценка из прошлого всплыла в моей памяти позавчера, 8 марта, когда в программе "Брекфаст шоу" Плющева — Росебашвили я услышал сопредседателя "Голоса" Романа Удота, призывавшего участвовать в грядущих российских "выборах".

Он говорил столь же авторитетно и напористо, как мой давнишний "агитатор", употреблял те же аргументы и ту же лексику, включая столь любимую среди этой публики "жопу". Разве что вместо фиксы во рту у него на носу красовались очки.

Таких, как Удот, существует немало, видел даже призывающего участвовать в электронном голосовании, но именно сопредседатель "Голоса" оказался похож на приблатнённую шестёрку до степени смешения.

Есть, однако, и существенная разница. Напёрсточник исходил из ситуационной модели, согласно которой потенциальный участник процесса воспринимается как равноправный оппонент, не подозревающий о мошенничестве, тогда как Удот открыто признавал, что отсутствие фальсификаций на "выборах" Путина вероятно не более, чем жизнь внутри Солнца; признавал, что всех участников "голосования" обязательно "обуют", однако уверял, что сохранить человеческое достоинство можно, только оказавшись среди "обутых".

Это поистине феноменальное понимание достоинства, доселе неизвестное человечеству. Холоп может по вечерам чесать пятки барину и считать это своей обязанностью или даже долгом, но заниматься этим, чтобы сохранить свое человеческое достоинство, ему вряд ли придёт в голову.

До сих пор произносится немало более или менее веских аргументов в пользу участия в путинских "выборах". Все они обязательным атрибутом включают извинения в форме уступительных придаточных: "хотя понятно что, но всё же..." Но призывать к участию в заведомой лжи, чтобы "сохранить человеческое достоинство", не додумались даже Симоньян с Киселёвым.