Если завтра война

Заявление СВР о том, что ситуация в Украине все больше походит на ситуацию в Грузии в 2008 году — не что иное, как прямая угроза повторить в Украине вторжение в Грузию. Открытым текстом, в открытом эфире. Может ли это быть обычным блефом? Может. Точно так же, как обнародованные американской разведкой данные о подготовке российских войск к "потенциально длительной оккупации" могут быть основаны на намеренно организованных утечках. Все это может оказаться частью операции по запугиванию Украины и Запада в целом.

Однако невозможно не видеть, что реакция США на этот раз гораздо более резкая, чем во время предыдущих срежиссированных Кремлем "военных тревог". Это не значит, что в предыдущий раз Запад оценивал угрозу вторжения в Украину как менее серьезную. Просто до последнего времени лидеры Свободного мира всячески избегали резких движений (даже на уровне заявлений, не говоря уже о военной помощи Украине), опасаясь, что это может только разозлить российского диктатора и спровоцировать его на переход новых "красных линий". Его старались остановить "умиротворением".

Слухи о капитуляции Свободного мира перед Путиным сильно преувеличены. С того момента, когда Путин под грохот канонады вырвал у Порошенко, Меркель и Олланда внутренне противоречивые и невыполнимые "минские соглашения", ни по одному принципиальному вопросу Запад Путину до сих пор не уступил. До сих пор Кремль снижал уровень угрозы, удовлетворившись чисто символическими "знаками почтения" (позвонили, встретились) и чисто словесным, абстрактным выражением приверженности "минским договоренностям".

Но эти игры в "минские договоренности" не могут продолжаться бесконечно. Ни для кого не секрет, как их понимает Кремль — Украина должна признать марионеточные террористические режимы ДНР-ЛНР и не только принять их в свой состав со всеми их СМЕРШами, МГБ и "подвалами", но и предоставить их представителям право блокировать важнейшие внешнеполитические решения Киева. То есть Кремлю надо не то, чтобы какая-нибудь моторыла — грудь в крестах — заседала в Верховной раде, имея такой же один голос, как и все депутаты. Кремлю надо, чтобы эта моторыла имела в украинских органах власти право вето.

Вот что маскируют иезуитские формулировки об "особом статусе Донбасса" и "внесении изменений в Конституцию". Западные лидеры могут делать вид, что этого не понимают. Но рано или поздно Кремль поставит вопрос ребром: или вы принимаете наши условия — или война.

Готов ли Кремль на реальное вторжение или просто пугает, надеясь всё получить без войны? Ресурсов на оккупацию всей Украины у РФ нет. Это не маленькая Чеченская Республика. Но в Кремле могут рассчитывать на то, на что рассчитывают всегда: на внутреннюю слабость своего противника. На то, что украинская армия, стремясь избежать потерь и жертв среди мирного населения, будет отступать. И тогда можно будет сравнительно легко занять изрядную часть украинского Юго-Востока. На то, что это будет воспринято украинским обществом как катастрофа и от такого шока режим Зеленского распадется. И тогда можно будет привести к власти в Киеве какого-нибудь украинского Петена.

Кремль может рассчитывать на то, что в Украине найдется достаточное количество коллаборационистов. На то, что для большинства населения Украины украинская идентичность искусственна и поверхностна. Что она легко слетит, если их хорошенько потрясти. В Кремле могут сильно ошибаться в этих расчетах. Но там действительно могут так думать. Они долго внушали себе это.

Готов ли Кремль к международным последствиям военной авантюры? Вряд ли он опасается войти в прямой боевой контакт с армиями НАТО. Их в Украине не будет. Будут советники, инструкторы, поставки оружия. Но это не выходит за рамки региональных войн эпохи Первой Холодной войны. Войн, которые, как минимум, одна из главных сторон противостояния вела чужими руками.

Однако серьезная региональная война в центре Европы будет означать, что отношения между Россией и Западом в целом неизбежно вернутся к уровню разгара Первой Холодной войны. Дело не только в новых экономических санкциях, которые на этот раз будут не "предупредительными". Они будут прямо направлены на разрушение экономики России как страны-противника. Это будут санкции "на поражение". Но дело в том, что будет свернуто любое сотрудничество во всех сферах — научной, культурной, правовой, гуманитарной. До минимума формальных контактов полувоенного времени. Между Россией и Западом вновь опустится "железный занавес".

Выпиливание России из глобальной системы международных связей в нашу постиндустриальную эпоху, безусловно, будет достаточно болезненно для стран Запада. И многим придется пожертвовать. Именно поэтому они так стараются удержать Путина от перехода "красных линий" показной готовностью пойти навстречу. Эта тактика "поддержания диалога любой ценой", конечно, ошибочна. Она рождает у Путина иллюзию, что он в конце концов принудит Запад отдать ему Украину на растерзание. И это лишь подталкивает его повышать ставки. Он уверен, что на разрыв "взаимовыгодных связей" Запад все равно не пойдет.

Именно это может оказаться самым серьезным просчетом Кремля. Именно здесь его может ожидать самый неприятный для него сюрприз. Выпадение России из глобальной миросистемы в любом случае нанесет ей больший ущерб, чем странам Запада. Кремль будет стремиться хотя бы частично компенсировать этот ущерб, выстроив широкую коалицию государств на антизападной основе.

Но главной основой этой коалиции будет антилиберализм. Как и в годы Первой Холодной войны, обозначатся два крупных военно-политических блока, глобальное противостояние которых примет четко очерченный идеологический характер: мир автократий против мира демократий. Выбор государством своей стороны в этом противостоянии будет влечь за собой сокращение до минимума связей и контактов с государствами другой стороны.

Насколько альянс автократий будет мощным и единым? Часть из них наверняка предпочтет роль ситуативных попутчиков Свободного мира. Из соображений экономической выгоды. Кто-то попытается остаться в "серой зоне" и лавировать между блоками. За влияние на такие страны развернется борьба.

Вряд ли в восторге от такого нового мироустройства будет главная сила, на которую рассчитывает Кремль. Рассчитывает как на своего наиболее естественного союзника. Это Континентальный Китай. Несмотря на очевидное родство душ, китайские сепаратисты делают ставку на завоевание мира путем проникновения, а не конфронтации. Они не прочь использовать РФ в качестве тарана, разбивающего западный глобальный проект и расчищающего им путь к доминированию. Но лишь в качестве тарана отвязавшегося. Так, чтобы не нести за него прямой ответственности. Когда им будет надо, они этот таран кинут. Во всех смыслах. И это может оказаться еще одним серьезным просчетом Кремля.

Кремль тоже не хотел бы окончательно потерять все возможности "проникновения" и "внедрения". Возможности разлагать свободный мир изнутри. И это в какой-то степени его сдерживает. Но есть и фактор, подталкивающий его к тому, чтобы этими возможностями пожертвовать. Информационная открытость современного мира становится для него все более невыносима.

Путинский авторитарный режим завершает перерождение в режим тоталитарный. Основанный на политической мобилизации, контроле над сознанием, идеологических запретах, цензуре. Гибридные рудименты эпохи "ранней управляемой демократии" все более тяготят его. И это порождает у него усиливающееся желание решить проблему кардинально, перерубив связи с внешним миром. Перерубив в прямом, физическом смысле. Перерубив кабели, связывающие Россию с глобальной сетью.

Конечно, у Кремля есть свой "план Барбаросса" для Украины. Но решение о его запуске Путин будет принимать в самый последний момент. Пока такое решение не принято, война не является неизбежной. Никто не знает, какие соображения перевесят в одной отдельно взятой голове маньяка и массового убийцы.

Решение о начале вторжения может стать результатом обычных просчетов. Неверной оценки возможных издержек. Чтобы не допустить большую войну, западные лидеры должны убедить Путина в своей готовности организовать ему максимально высокие издержки в случае ее начала. И, похоже, что они начинают это понимать. Понимать, что лимит "умиротворения" исчерпан.

Если же война все же начнется, то те российские граждане, которым будет нестерпима мысль о личной ответственности за льющуюся по вине их государства кровь, смогут хотя бы заявлять публично, что они желают поражения своего правительства, желают разгрома его армии. Желают, чтобы в степях Украины агрессор сломал себе шею. Все кабели перерубят не сразу.

Слава Украине! За нашу и вашу свободу!