Круговорот имперского сознания

Интересная у нас получается беседа! Вернее, "обмен" мнениями. Исключительно в классических традициях "оппозиционной" кухни, где недоумеваешь: прыгают собеседники с предмета на предмет в силу живости характера, неспособности понять тему беседы или намеренно, пытаясь увести в дебри теоретизирования, чтобы в конце концов мудро замолчать с выпяченной нижней губой и вздохнуть о "загадочной душе", "исторической судьбе" или даже "пассионарности"[1].

Казалось бы, чего проще: начали с того, что "декоммунизация", "которую не провели", могла бы спасти Московию от "путинизма", потом оказалось, что "декоммунизация" вовсе не "декоммунизация", а "деимпериализация", и для большей наглядности помянули, конечно, Третий Рейх, всыпали по первое число ни в чем не повинной Японии и, наконец, остановились там, где обычно останавливаются все историки — как самоучки, так и увешанные титулами и публикациями — на "татаро-монгольском иге". И всем всё стало ясно: "Координаты" и прочая арифметика "/.../ просто выдумано только для прикрытья, а дело вот в чем: он хочет увезти губернаторскую дочку". Иными словами, начали "теоретическими сумерками", а зашли в такие потемки, что дай бог без членовредительства выбраться!

Впрочем, что ж — "иго", так "иго". Тема ничуть не лучше и не хуже иных, и ее, горемычную, снимают и надевают чаще очумеловской шинели. Бедные "татары" вкупе с "монголами" умаялись уже в гробах переворачиваться.

Что это за фрукт такой: "иго"? Русскоязычная "Википедия" не находит ни одного доброго слова для этого явления: тут и "хомут", и "угнетающая, порабощающая сила; в узком смысле — гнёт завоевателей над побежденными". То есть мало хорошего, и слово это Министерством просвещения не рекомендовано к употреблению в кругу воспитанниц повивальных курсов и учеников младших классов гимназий.

Но "иго" здесь и, несмотря на дурные характеристики, продолжает оставаться козырным тузом в обоих колодах — как демократов, так и имперцев. В чем же его притягательная сила? Да в том же, в чем и "пассионарности": оно — удобная затычка для любой "дыры" московитской истории; оно объясняет досадное для московита, хотя и хроническое отставание от Западной Демократической Системы; оно — московское всё. Очень удобно, помните: мыла нет? — так ведь "татары"! Спичек нет? — так ведь "монголы"! резинок для трусов? — "татары с монголами"! Триста лет!! — шутка ли — напасешься тут резинок! Сегодняшний имперец мелочами и ширпотребом не перенимается, он выучил слова "генотип", "геном" и "генетическая наследственность", и теперь весь окружающий мир объясняет этим умностями, уверяя всех, что именно "татары" испортили эти стороны "русской души"... ну, или "монголы", или оба сразу — чтоб наверняка. При этом себя самого объясняющий выносит за скобки формулы "испорченного генотипа" — он не такой, он — наоборот — весь прогрессивный и образованный, он в демократии толк знает.

Но хватит о нем, мы ведь — об "иге". Итак: было или не было?

Друзья по обе стороны имперской баррикады! Вопрос ведь некорректен в сути своей! Вернитесь к "Википедии" и узнайте, что "иго" может быть и "послушанием". Тоже. Понимаете, к чему я? Все к той же терминологии: эмоции это все! Сопли, слезы и прочая оперетка. Факт один и неоспорим: в северо-восточной части Европы, в т.н. Залесье, в XIII–XVII веках присутствовали... назовем их, отдавая дань традиции, "татаро-монголами". Это то, что мы знаем. Пригласил ли их князь Александр Ярославович, его ли отец, пришли ли они без приглашения — об этом мы не знаем ровным счетом ничего; это то, что каждый трактует в силу своих имперских убеждений и традиций, под спудом цели, повешенной себе на выю. Но нам достоверно, на уровне факта, известно, что Александр Ярославович:

а) побратался с сыном Батыя;

б) собирал для "захватчиков" дань, причем свирепствовал так, что Росгвардии еще трубить и трубить — как медному котелку;

в) спокойно воевал против литовцев и соседних княжеств, даже не помышляя возразить хоть как-то "игу";

г) воевал вкупе с "игом" против родного брата Андрея, возомнившего о себе...

А в это время — во время "ига", помним! — каждое княжество чеканило свою деньгу, имело регулярную армию, вело независимую внешнюю политику, ни в одном княжестве не было ни одно "татарского" наместника, впрочем, "монгольского" тоже не было; и не было большего счастья для князей и бояр, а за ними — и для простого люда, — чем отдать дочь за "татарина" или взять в жёны "татарку".

Профессор истории Харварда Эдвард Кинан (1935–2015) проанализировал списки дворянства времен Ивана IV — три тысячи имен — и получил любопытные результаты. Имена князей московских Иван и Василий носили 20 и 10% знати соответственно; меньше 1% (одного, Вадим!) были Владимирами, а Глебов насчитал историк всего трех (0,1%). Семьдесят процентов дворянства носили имена Тимур, Темир, Булгак... Так что не только Толстые, Голенищевы-Кутузовы или Карамзины, но практически всё московское дворянство произошло от "угнетателей". Впоследствии, начиная со второй половины XVII века, Московия пополнилась дворянством славянских корней — из присоединенных в результате Московско-Польской войны (1654–1667) белорусских и украинских земель. Но это тема отдельной работы, давайте не отвлекаться от наших баранов.

"Иго" проявлялось не только в именах бояр и свободах, какими владели Залесские князья. Без "ига", например, Иван III не выиграл бы Новгородской войны (1456–1478) и не присоединил бы Новгорода к "игу". В этой войне решающую помощь Ивану оказал Углу Мехмет, с которым папа Ивана Василий II "темный" заключил военный союз. Без помощи "татаро-монголов" Василию III не видать бы Пскова, а Ивану IV — ни Казани, ни Астрахани. Без этих плацдармов осталась бы не завоеванной Сибирь... Кроме того, на времена "ига" приходится небывалый расцвет монастырей и рост городов — практически все архитектурные памятники Москвы, включая Кремль, собор Василия Блаженного и еще целый ряд церквей и дворцов, построены итальянскими, немецкими или английскими зодчими, которых приглашали московские Иваны, изнемогая под "игом"; в те "страшные" времена процветала торговля московитов рабами-христианами всё с теми же "поработителями", буйно шел обмен подарками между дворами ханов и Москвой — один из подарков — "шапка Мономаха" — и сегодня еще выставлен в Кремле. Примеры можно продолжать до бесконечности, но, думаю, и сказанного достаточно, чтобы сделать вывод.

Как ни называй политическую, военную, культурную и социальную ситуацию, сложившуюся в Залесье в XIII веке и просуществовавшую в небольших модификациях до начала века XVIII, следует признать, что единственно ей обязана Московия территорией, государствообразующей философией[2], социально-политическим менталитетом. Здесь же, в тигле "ига", выплавился и новый этнос ("суперэтнос", по Л. Гумилеву) — московиты, которых начиная с 1720 года приказано называть "русскими".

Вот и все. Так выглядят факты, а камлание, пришептывания и заклинания вокруг них — это не ко мне; это — вопросы "веры", а не знания.

[1] Кто из читателей еще не знает: "пассионарность" — это такой резиновый универсальный интеллектуальный продукт, незаменимый при затыкании дыр, щелей, выравнивании выбоин и прочих нарушений герметичности и гладкости "научных" исторических теорий. Его можно раздуть до невообразимых простым умом размеров и покрыть любую гипотезу. В остальное время, пока нечего затыкать или незачем раздувать, его спокойно жуют в академической тиши. Кто более глубоко хотел бы ознакомиться со свойствами "пассионарности", должен обратиться к трудам проф. Л.Н. Гумилева, например "От Руси к России".

[2] Прошу здесь не бросать в меня камни и обвинять в "ненависти" к татарам или "унижении" их. Речь лишь о том, что мы сегодня не можем уверенно утверждать, какие черты социально-политической модели Орды приняла Москва в "чистом" виде, а какие переиначила под собственные потребы, но то, что черты московского государства, социального менталитета, политики, культуры и пр. элементов "надстройки" рождались и эволюционировали в условиях тесного взаимодействия двух моделей до полного их слияния, — в этом никаких сомнений нет и быть не может.