Вранье и мир

Два пожара бушуют в современном мире – на границе России и Украины и на границе Сирии и Ирака. И тот и другой угрожает спалить территории далеко за пределами очагов возгорания. Ничто так не связывает и одновременно не разделяет эти "горячие точки" как потоки лжи, струящиеся из них в мир, феномен "так называемого вранья", как говорил известный персонаж Булгакова. Очень разнились бы только показатели "детектора лжи", если бы электроды сего полезного прибора подключить к головам российского руководства или к черным маскам главарей ИГ. В первом случае детектор должен зашкаливать от децибелов неправды, во втором – выдавать кристальную образцовую честность (помноженную на мегатонную ненависть и злобу).

Война России с Украиной принесла вранье в политику в масштабах небывалых или, по крайней мере, давно не слыханных. Вранье вползает в многочисленные известия оттуда, и начинается с того, что простая истина о "войне России с Украиной" подается как локальный конфликт на востоке Украины. Вранье тяжелым туманом спускается с Останкинской башни и красных звезд Кремля и наползает на Минск, на Дебальцево, на Мариуполь.

Действительно, политической лжи такой густоты, плотности и продолжительности в истории ближайших десятилетий припомнить трудно. Вот, скажем, советско-финская война 1939 года, которую нередко сравнивают с нынешней российско-украинской. Та тоже началась с откровенного вранья сталинского руководства об обстреле финнами деревни Майнила. Это ложь была как повод к войне. Потом вдруг из ниоткуда появилась Финляндская Демократическая Республика, которая объявила войну буржуазной Финляндии и обратилась за помощью к Советскому правительству. Это была белыми нитками шитая ложь ради международно-правового прикрытия агрессии. Потом был "финский корпус" от новой "Демократической Республики", сплошь состоявший из каких угодно национальностей Советского Союза, которым спешно были даны финские псевдонимы. Агрессор весьма густо измазал лицо защитным дерьмом лжи. Очень схожие неуклюже-камуфляжные шаги предпринимал и Гитлер при нападении на Польшу. Естественно, это только по горячим и неотступным просьбам обиженных Польшей силезских немцев была развязана война. Естественно, повод дали сами поляки, "обстреляв радиостанцию в Гляйвице". Для агрессора очень важен первый шаг, показать легитимность и моральную оправданность первого шага. Это были "эпизоды лжи" в море циничной агрессивной прямоты. Ложка лживого меда (мы правы! – заявлял агрессор) в бочке кирзового милитаристского дегтя. Все-таки никто и не думал скрывать, что это именно война Германии с Польшей или Советского Союза с Финляндией, никто и не пытался развивать фантазии "справедливой войны" до той степени, что будто бы никакой Германии и СССР "там" вовсе нет, а это силезские немцы или восставшие "красные финны" воюют купленными по случаю танками и бомбардировщиками. Разве что Испанская гражданская война 1936-1938 гг. дает в некотором роде сходные черты государственной лжи. Тогда и гитлеровская Германия и СССР вовсю помогали военной техникой и военспецами – "добровольцами" Франко и республиканцам-коммунистам, но при этом делали вид, что они ни при чем и никакого государственного вмешательства нет. Но, правда, и здесь отличия огромные. Начинаются они с того, что в Испании шла реальная гражданская война, начатая отнюдь не немецкими или сталинскими диверсионными группами. Германия и СССР отстаивали интересы идеологически близких им сторон конфликта, и будет большой натяжкой сказать, что они воевали тогда друг с другом под прикрытием гражданской войны. Более того, победивший с помощью Германии режим Франко не стал даже активным союзником Гитлера.

Российская ложь в украинской войне имеет действительно другое измерение. Было, правда, много похожих деталей в прошлом году. Сбежавший Янукович "попросил" Россию о введении войск, непонятный снаряд упал в российскую деревню на границе с Украиной и Лавров с компанией начали грозные речи о том, что Россия не будет терпеть дальше такие безобразия, в мае были "выборы" в Луганске-Донецке и Россия могла признать их как прежде "Республику Крым" или как некогда "Демократическую Финляндию" и оказать "братскую помощь". Но нет. Дело не пошло ни по сценарию "Испания 1936", ни по сценарию "Польша (Финляндия) 1939". Для первого не было горючего материала гражданской войны. Для второго – было, на сей раз, слишком единое западное сообщество государств, слишком сильный военный блок на границе, чтобы цинично и прямо заявить "мы вводим войска". Нет-нет, все было на самой грани. В марте ведь российский Совет Федерации единогласно (!) дал позволение "гаранту Конституции" вводить войска в Украину. Мог взять да ввести. Но нет, дрогнул, и через крымский перешеек поползли не танки с триколором, а какие-то мутные без опознавательных знаков... А потом вообще взял да попросил Совет Федерации отозвать его разрешение на ввод войск. Казалось бы – шаг к миру. Но как раз после этого шага мутные, зеленые люди и техника через границу Луганска и Донецка пошли потоком.

Когда-нибудь на семинарах будущие студенты-международники будут разбирать нынешние минские соглашения как пример соглашения двух сторон, одна из которых последовательно лжет, а вторая отравлена этой ложью, добровольно и недобровольно подчиняется ее ходам и ее логике. "Вывести все иностранные войска из зоны конфликта", – призывает договор. Никаких иностранных войск кроме российских в сей зоне нет. Но ведь Россия не признает себя стороной конфликта. "Провести в Донецке и Луганске выборы по законам Украины", – но ведь сепаратисты даже на уровне риторики не признают киевскую власть и не собираются подчиняться ее законам. Что говорить о действенности и реализуемости этого договора?

Может быть, смысл в том, что как бы то ни было замолчит, хоть на время, оружие и люди перестанут погибать? Но тогда это обозначается как перемирие. А районы, занятые боевиками, как справедливо предлагает А.Пионтковский, должны считаться, также как и Крым, "временно оккупированной территорией". Перемирие, дескать, не прочно и сменится через пару недель войной? Поэтому лучше ложь об "особых районах Украины"? Япония вот так и не подписала с Советским Союзом мирный договор и считает Курилы незаконно оккупированной территорией, но войной там и не пахнет. Так, может, вранье никогда и не помогает в деле мира?

Для этой войны придумали на Западе название "гибридной". Но что это, простите, значит? "Гибрид" – это всегда соединение "чего-то с чем-то", гибрид помидоров с картошкой, например, благо к одному семейству пасленовых принадлежат. А здесь, отвечают, военные замаскированы под "местную самооборону", с военными методами соединяется отвязная пропаганда и экономический шантаж, – вот и получилась война гибридная. Но любая война в прошлом предполагала отчаянную пропаганду, и экономическое давление (вспомните хотя бы жесткие санкции США против Японии в 1939-1941 гг.).

А военные без погон стреляют так же как военные в погонах. Если это "гибрид", то гибрид войны и не войны. Т.е. как раз то, чего не бывает, то, что называется ложью.

Определение лжи – это и есть гибрид выдумки, чистой фантазии с правдой. Ложь – это совсем не чистая фантазия. Чистая фантазия – смешной продукт, который редко появляется на политическом поле. Впрочем, бывает и такое, как говорил Гоголь о сбежавшем носе – "редко, но бывает". Когда Гиркин-Стрелков заявил, что трупы в сбитом самолете были "несвежие", т.е. голландцы насажали в самолет покойников, – это, конечно, уже не вранье, а так, "легкость в мыслях необыкновенная". Как, впрочем и заявление солидного президента о том, что на стороне Украины сражается незримый "легион НАТО". Это уже воображение в свободном полете, выдумки его живут недолго и никто к ним серьезно не относится.

Ложь – это то, что теоретически можно помыслить, только вот в действительности не наличествует, как ополченцы-шахтеры с "отжатыми у Украины" Торнадо-С и "Буками". Т.е. никакой особой новой войны нет, есть вранье о войне. А само название "гибридная", означает лишь то, что "западным партнерам" не хочется прямо назвать вещи своими именами, чтобы не начинать сильного беспокойства среди своих.

Вранье сделало отчасти свое дело, яд повредил политическому здоровью. Можно, конечно, назвать пожар "гибридным возгоранием", чтобы избежать паники в кинотеатре. Но не слишком ли поздно тогда приедут пожарные?

Зато на другом далеком театре военных действий, в Ираке и Сирии лжи все меньше и меньше. Есть религиозные фанатики, которые провозгласили своей целью создание нового государства, в котором не место иноверцам. Последние безжалостно уничтожаются. Все прямо и открыто.

А ведь до сих пор на том "театре" было не так. Была густая дымовая завеса лжи, ответом на которую была лукавая "борьба с терроризмом". Почему лукавая? Потому что не бывает "терроризма как такового". Любой терроризм связан с некой идеологией. И успешно бороться с ним можно только осознав эту связь и поняв саму идеологию. Весь вопрос в том, что это за идеология. В двадцатом веке было немало примеров терроризма, выраставшего из идеи борьбы за национальное государство: Северная Ирландия, баски, курды. Западное сообщество вполне логично рассуждало, что если терроризм как таковой заслуживает полицейского и судебного преследования, то для искоренения его требуется дипломатия и переговоры: так или иначе ответить на запрос национальной группы, – расширением прав, автономией, вниманием со стороны центральной власти. Но был терроризм и другой, со стороны праворадикальных и леворадикальных партий, германских нацистов, российских большевиков, эсеров или "фракции Красной Армии" в Германии 1970-х гг. Это был террор как следствие идеологии тоталитарной власти, прокладывавшей себе дорогу и предполагавшей насилие ко всем несогласным. Борьба с этим террором перерастала в борьбу с этой идеологией: с ликвидацией партий и с переубеждением масс их сторонников. Денацификация Германии и идеологический крах коммунизма – примеры этого.

Исламский терроризм очень долго мимикрировал под национально-освободительную борьбу. В случае палестинцев прежде всего. Эта было вранье, которое охотно поглотил Западный мир. Реально проблема и трагедия мусульманского Востока всегда лежала на ином поле. Это проблема обществ, которые по идеологическому своему устройству абсолютно унитарные и не терпят чужака. Чужак-христианин-копт в Египте, чужак-езид в Ираке, чужак-алавит в Сирии, чужак-бахай в Иране, чужак-ахмадит и чужак-индуист в Пакистане, чужак-суннит для иранских шиитов, чужак-шиит для саудовских суннитов – все эти меньшинства оказались гонимыми и подавляемыми в большинстве мусульманских стран. В мирный и стабильный период просто оттесненными от главного нерва политической жизни, в период кризисный – гонимыми, изгоняемыми и физически уничтожаемыми. Чужак-еврей – только один из этих чужаков. Тяжелая возня вокруг создания палестинского государства со стороны западных либералов основана по большому счету на недоразумении. О создании Палестинского государства рядом с еврейским и шла речь в решении ООН в 1948. Тогдашнее руководство Израиля приветствовало это решение. Отказался от этого окружающий мусульманский мир. Он поставил вопрос не о создании некоего своего государства, но об уничтожении чужака, заявившего свое право на государство, и ответил войной. На этой ноте все началось, на этой ноте все и продолжается. "Внутренняя пропаганда" палестинцев, пропаганда для своих не стесняется в живописании этой цели. Зато внешняя пропаганда изливала густой поток лживого елея о страдающем народе, лишенном своей родины.

Ложь въелась в представления западных политиков о мусульманском Востоке. Этому способствовало до недавнего времени относительно стабильные диктаторские режимы в регионе. Внешнеполитически вменяемые. То, что внутри них шло постоянное подавление чужака можно было не замечать. "Палестинский вопрос" казался самым горячим вопросом региона и вовсю подавался из мусульманской среды и принимался Западом как конфликт из-за обиженного и лишенного государства народа. Терроризм казался локальной проблемой. После 11 сентября 2001-го стало понятно, что "терроризм" – проблема международная и нацелена на средоточие Западного мира. Но понята она была таким образом, что есть некие радикалы террористы, террористические группировки и есть государства, безответственно поддерживающие их – Ирак, Афганистан, Ливия. Стоит нанести удар по государствам, и исчезнет терроризм. Так, была в свое время, радикальная, не останавливавшаяся не перед террором, ни перед насилием в любом масштабе партия большевиков. И были государства, которые либо благосклонно укрывали ее членов (как Швейцария), либо активно поддерживали их деятельность в своих целях (как кайзеровская Германия). Остановил бы удар по этим государствам коммунистическое движение? Ну, разве что слегка осложнил бы. Это было самостоятельное движение международного масштаба со своей развитой и тогда для многих привлекательной идеологией. Бороться можно и нужно было с идеологией в целом. Точно так же террористы, организовавшие 11.09, были части росшего и крепшего во многих государствах движения радикального ислама – движения за создание поверх нынешних границ единого религиозного государства, в котором принципы унитарной идеологии и исключения чужака реализовывались бы уже со всей прямотой без стеснительных реверансов в сторону Западных мульти-культи-свобод.

На наших глазах это и произошло. Первый опыт такого государства – ИГ – осуществился. Не очень еще такой экономически сильный росток, прямо как Советская Россия в 1918-м. И такой же брутальный, и так же привлекательный для массы молодых отморозков в соседних странах. А вокруг этого ИГ совершенно разваливающиеся несостоявшиеся из-за внутренних противоречий государства: Ирак, Сирия, Йемен, Афганистан, Ливия; Египет, только что замиренный, но с гигантским исламистским потенциалом; Пакистан с тем же потенциалом и атомным арсеналом в придачу; а "через дорогу" Африка, где те же движения набирают дерзость и силу – в Нигерии, в Сомали, в Чаде, в Мали, в Центральноафриканской Республике. Все это дрова, готовые для пожара нового "зеленого интернационала". Это прямая бандитская правда, из-под черных повязок посматривающая в глаза Западу и бросающая к его ногам отрубленные головы.

Надо сказать, что Запад только начинает привыкать к этой правде. Слишком разряжен и холоден воздух здесь. Ему пока очень непривычно и хочется назад в уютную и спасительную ложь. Т.е. на последней конференции президент Обама по прежнему заявляет, что никакой "исламской идеологии" не существует, ислам – это что-то совсем-совсем другое, а есть "готовые к насилию экстремисты", с которыми надо бороться. Можете представить себе, что западные державы решили бы в 1939-м, что нацистская идеология – это что-то вполне допустимое (как ратовал Молотов в статье "Известий" от 31.10.1939), а вот бороться надо только с гитлеровским "экстремистским" руководством, решившимся на агрессию? Впрочем, в Советском Союзе так же по отношению к своему гулаговскому прошлому решило хрущевское руководство на XX съезде: идеология коммунизма прекрасна, но вот только "отдельные ошибки" со стороны Сталина и его ближайших сподвижников были.

Западу предстоит научиться дышать воздухом политической правды. И на ближнем Востоке, где так страшно в этом воздухе открыть глаза. И на европейско-украинском востоке, где струится отрава лжи. Спасительной лжи не бывает. Ложь – это только снотворное, чтобы еще немного полежать на боку, понежиться в уютной дреме, и не вставать и не принимать действенных мер. Спасительной бывает только правда.