Сочинская джостра

Близится развязка политического турнира в субтропиках, что дает повод поделиться с коллегами и читателями рядом дискуссионных соображений о "выборах 26 апреля".

Другие подходящие образы, кроме средневековой джостры, даже не приходят в голову. Юг, рыцарский турнир, участвуют все звезды. Отдельных, правда, разогнали пинками.

Немцов подходит за оружием и снаряжением к раздаточной. И что же? Устроители турнира пытаются всучить ему доспехи, смастеренные из съедобных трусиков Берковой, оставшихся от выбывшего кандидата, шлем из папье-маше и поролоновый меч. Участник схватки смотрит на все это глазами с эффектом базедовой болезни и бессмысленно бормочет: "Это не спортивно!.."

Кандидат от власти не то что не готовится, – ну, там, трогает за круп лошадь, дотачивает секиру. Он вообще устроился на зрительской трибуне с беляшами и перемигивается с организаторами и бабой, выступающей в роли прекрасной Олимпиады. Одним словом, и зрители, и участники вполне осведомлены о том, как закончится поединок. Тогда представляется существенным ответ на вопрос – зачем?

Чтобы дать точный ответ, важно уяснить, насколько вообще велики шансы у демократической оппозиции осуществить политические перемены в России.

Вплоть до сегодняшнего дня оппозиция нынешней авторитарной власти так и не сумела выйти за субкультурные интеллигентские рамки. В попытке добиться либерализации она требует что-то от власти (пугая ее бунтом) или апеллирует к народу (призывая к протесту). Ввиду отсутствия немедленной реакции с обеих сторон делается все это, как всегда, неуверенно и непоследовательно. Даром, что в 2009 году исполнилось 100 лет "Вехам" (сборнику статей о русской интеллигенции).

Что, собственно, изменилось в поведении и самовосприятии интеллигенции, "освободительной", как было принято называть ее тогда, или оппозиционной, как говорят теперь? Все та же неорганизованность и необязательность – ничего не стоит опоздать на собственную революцию, а потом прийти с оправдательными справками. Праздность и бесплодность – запросто можно провести весь день в спорах о судьбе редакционного котенка Персика, помещенного в адронный коллайдер. Поверхностность и неосновательность знаний – как и в начале века 20-го века, сведения почерпываются из популярных брошюрок (нынче их роль выполняет Интернет). Амбивалентное отношение к массе – то ругань за безразличие и неактивность народа, то испуг от стихии возможного погрома, укоренившейся в национальном характере. Сладкая ненависть к власти – восхищение ее демонической силой в сочетании с плохо скрываемым желанием стать ее частью.

Это при всем том, что, как и прежде, интеллигенты, вовлеченные в борьбу с узурпационным режимом, не идут с властью ни в какое сравнение ни с моральной, ни с политической точки зрения. Они действительно люди с принципами и свободными убеждениями, искренне нестяжательны и подлинно жертвенны.

Но хронические рецидивы ментальных недугов дают о себя знать и поныне. Организаторам кампании в Сочи одного из лидеров "Солидарности", к сожалению, тоже не удалось их избежать.

Немцов, как и ожидалось, попал в административные жернова. И начал вести себя согласно предсказуемой интеллигентской привычке - апеллировать (хоть и ритуально) к власти: писать письма к Медведеву, жаловаться в суды и местный избирком и т. д. Я считаю, что все это – удобное для власти поведение, легитимирующее предрешенный ею исход кампании. Мол, все урегулируем в судах после 26-го, лет эдак за 5-10.

Совершенно очевидно, что попытки хоть в чем-то уговорить нынешнюю власть бесперспективны. Что в таком случае следовало бы делать штабу Немцова? Я полагаю, необходимо сосредоточиться не на моментальном политическом результате (т. е. победе на выборах, которая с учетом привлеченных новых "избирателей" - абхазов, массового досрочного голосования, отказов СМИ сотрудничать с оппозицией и т. д. представляется невозможной по определению) - а на долгосрочной работе, приводящей к пусть нескорому, но обнадеживающему результату.

Немцову сегодня стоило бы, забыв о текущих формальностях, начать создавать свои альтернативные избирательные участки, составлять списки избирателей и независимых наблюдателей, проводить альтернативные выборы и подсчет (пусть даже на уровне чистой декларации) и, в конечном итоге, объявлять настоящего победителя.

Выход из легального избирательного процесса, разумеется, не дает призрачных шансов на какую-то торговлю с властью по поводу легитимации итогов выборов, но создает политическую реальность иного порядка. Внесистемные действия постепенно приучат пусть пока немногочисленное гражданское общество консолидироваться вне поля деятельности нынешней власти, где у интеллигентской оппозиции нет никакой ощутимой перспективы (она даже не может получить официальной регистрации своих партий и движений, а допущение Немцова к выборам является известным исключением, подтверждающим правило).

Понятно, что жесткая внесистемная активность кандидата Немцова поставит власть в тупик и вынудит снять его с выборов. Но это было бы лучшим завершением сочинской джостры для кандидата от оппозиции и началом новой длинной кампании, растянутой не на недели, а на долгие годы&helli