Что дальше?

17 апреля 2023 года Кремль и Мосгорсуд начали выносить приговоры "сталинского" времени.

Сегодня Мосгорсуд в лице судьи Сергея Подопригорова (фигуранта "списка Магнитского") приговорил журналиста и политика Владимира Кара-Мурзу за острую критику им путинского режима к 25 годам заключения в колонии строгого режима по обвинению в "госизмене" и за "дискредитацию российской армии", а также к штрафу в 400 тысяч рублей и запрету заниматься журналистской деятельностью в течение 7 лет после отбывания 25-летнего заключения и постановил уничтожить два изъятых у Кара-Мурзы телефона и, если не ошибаюсь, обратить на выплату штрафа находящиеся на счету Кара-Мурзы в Сбербанке 150 тысяч рублей.

Поддержать Владимира Кара-Мурзу и услышать приговор ему "своими ушами" пришло в Мосгорсуд к 11 часам, вероятно, 200–300 человек, в том числе послы Канады, Великобритании, США, много журналистов, общественные активисты и правозащитники. А вот российских демократических политиков "федерального уровня" среди пришедших не было ни одного (во всяком случае, я их не видел).

Около здания суда и на его этажах поздоровался со многими знакомыми, со многими из которых очень давно не пересекался — со священником Алексеем Уминским и еще рядом лиц. А также поговорил с правозащитником и журналистом Александром Подрабинеком, гражданской активисткой и журналисткой Надеждой Деминой, председателем Правления "Мемориала" Яном Рачинским, правозащитником Валентином Гефтером.

Думаю, всеми пришедшими сегодня в Мосгорсуд приговор Кара-Мурзы к 25 годам лишения свободы (или немногим менее) ожидался, но когда он прозвучал и стал известен находившимся в коридорах и в небольшом, до отказу заполненном почти одними журналистами одном зале для видеотрансляции заседания и в другом, тоже небольшом зале, где находились обычные люди, многие, в том числе я, не только испытали шок, негодование, ужас, но почувствовали, что максимально жестокий приговор Кара-Мурзе за публичную критику им путинского режима является точкой поворота, означающей, что в Кремле взят курс на гораздо более сильное, чем до этого приговора, ужесточение режима в отношении любой оппозиции, в чем бы она ни выражалась: в политике, в деятельности СМИ, в преподавании в вузах и школах, в театральных постановках, в издании книг, в производстве кино, в художественных выставках и экспозициях музеев, в деятельности политических и общественных организаций и партий. Думаю, что в нашей стране очень скоро резко усилится политическая цензура, очень вероятно закрытие разного рода институций, замена руководства в государственных институциях культуры и образования и закрытие большинства негосударственных институций (подобно тому, как недавно власти закрыли "Мемориал", Архив Сахарова, Сахаровский центр и т.д.).

Все сказанное — тренд (курс), вытекающий из сегодняшнего решения Мосгорсуда в деле Владимира Кара-Мурзы. И этот тренд мы сами позволили обозначить. Как сказал мне у входа в суд Александр Подрабинек, сегодня на приговор Кара-Мурзе пришло 200–300 человек, но если бы к зданию суда пришло 100 тысяч москвичей, не только ужаснувшихся и знающих о требовании прокурора приговорить Кара-Мурзу к 25 годам лишения свободы, но и решивших протестовать против этого требования, то и решение судьи Сергея Подопригорова после переговоров с Кремлем сегодня могло бы оказаться ДРУГИМ.

После оглашения приговора Владимиру Кара-Мурзе при выходе из здания Мосгорсуда на его ступенях выступили три человека — три женщины (послы) и один мужчина из толпы слушателей. Послы Канады, США, Великобритании выступили очень достойно и здорово! Послы Канады и США прочитали в микрофон заявления, несколько десятков экземпляров которых после этого были розданы публике. Эти заявления я сфотографировал и прилагаю.

Краткий текст заявления посла Канады, в котором сказано о повороте нашей страны к ее страшному прошлому, которое знаменует сегодняшний приговор Кара-Мурзе к 25 годам лишения свободы вполне выражает и мои чувства и мысли. Посол Великобритании потребовала освободить Кара-Мурзу.

Поэт (фамилию его я не расслышал) после выступления послов прочел в микрофон, стоявший на ступенях суда, одно свое длинное и очень резкое стихотворение, затем второе, затем сказал, что у него их много, и был готов читать их дальше, но здесь его за руку взял полицейский и провел куда-то мимо нас.

Что же ждет нашу страну дальше? И что можно ожидать от российских властей?

Как вы, наверное, отчасти помните, в 1976 году в Аргентине произошел военный переворот и взявшие и находившиеся у власти до 1983-го полковники сумели повысить уровень жизни в стране, повысить размер пенсий, развить экономику. Некоторых своих политических противников учрежденные этими полковниками суды заключали в тюрьмы и лагеря, а некоторых полковники без суда сбрасывали связанными в океан с вертолетов — в стране и мире об этом знали, и это было очень страшно и очень эффектно.

Мой ответ на вопрос "что дальше?" заключается в том, что, может быть, нашу страну и нас ждет что-то похожее на то, что было в Аргентине в 1976–1983. В том числе сбрасывание с "кукурузников" противников политического режима.

Но как и в Аргентине, нынешний, путинский российский политический режим несомненно рухнет, и перед нашей страной, перед обществом и перед людьми встанет вопрос о его изменениях.

В частности, встанет вопрос и о том, как относиться и что делать с судьями, которые выносят сегодня приговоры, признаваемые и правозащитниками, и значительной частью гражданского общества, а также значительной частью юридического сообщества неправосудными. Попросту говоря, осужденных этими судьями лиц признают политическими заключенными и в нашей стране, и за рубежом. Об этом мы сегодня поговорили, и я послушал Яна Рачинского, и мне очень понравилась его идея, и я сказал, что хочу и буду эту идею поддерживать. Но рассказать о ней должен он сам.