Памяти Юрия Орлова

Умер Юрий Орлов.

Учёный-физик, правозащитник, публицист, писатель-мемуарист.

Один из виднейших активистов советского диссидентского движения 1970–1980-х годов, второй по степени мировой известности — после академика Андрея Сахарова.

Человек, проживший неимоверно долгую и максимально достойную жизнь.

* * *

Юрий Фёдорович Орлов родился 13 августа 1924 года в Московской губернии, на железнодорожной станции Храпуново. С 1931 года вместе с родителями жил в Москве. В 1933 году умер его отец, и девятилетнему мальчику привелось сполна узнать — что значит стать в Советской России безотцовщиной.

В первые месяцы Германо-советской войны 1941–1945 годов 16-летний Юрий Орлов, не окончив средней школы, работал токарем на станкостроительном заводе имени Орджоникидзе. Затем был призыв в РККА, артиллерийское училище, фронт, лейтенантские погоны и орден Отечественной войны II степени, полученный в самом конце войны за проявление личного мужества и умелое руководство подчинёнными солдатами на поле боя. Потом — демобилизация, завершение среднего образования и учёба на физико-техническом факультете Московского университета. Словом, обычная биография обычного советского гражданина. Был в биографии Орлова и такой факт, как членство в большевистской партии, куда он записался, в отличие от множества карьеристов-циников, не по меркантильным соображениям, а по имевшимся у него в ту пору убеждениям.

Казалось бы, жизненные перспективы определились и будущее просматривается на десятилетия вперёд. Там, впереди — работа по полученной специальности, продвижение по карьерно-бюрократической лестнице, получение всё новых и новых чинов, званий и наград. Тем паче что работал молодой учёный в области ядерной физики, то есть в системе советского ВПК, где за выказанные служебное рвение и преданность "идеалам социализма" ни того, ни другого, ни третьего не жалели.

Но нашла коса на камень. Который назывался — ХХ съезд КПСС, а точнее — "секретный доклад", прочитанный на этом съезде тогдашним правителем СССР Никитой Хрущёвым. В этом докладе Хрущёв де-факто объявил своего предшественника — Иосифа Сталина — кровавым тираном и устроителем массового террора. "Секретность" же доклада объяснялась тем, что его содержание было запрещено сообщать беспартийным; причём партийным текст его читать самим также было запрещено, а содержание излагалось начальством посредством пересказа с зачитыванием отдельных фрагментов. После чего рядовым коммунистам позволялось высказать по поводу услышанного мнение, но советовалось в будущем держать его при себе — во избежание "нежелательных последствий" для авторитета партии и для себя лично.

Это лицемерие глубоко возмутило молодого учёного Орлова. На собрании своей парторганизации, посвящённом обсуждению хрущёвского доклада, он выступил с заявлением, в котором прямо назвал Сталина и Берию "убийцами, стоявшими у власти" и потребовал введения в СССР "демократии на основе социализма". Такое поведение Орлова привело к закономерным последствиям — он был исключён из КПСС, лишён имевшихся у него привилегий и изгнан со службы. Казалось, это был крах всего — в первую очередь карьеры, — но это же стало и началом новой жизни. Поскольку, как хорошо известно каждому, кому привелось пройти через суровые испытания, всё, что не убивает человека, делает его сильнее.

* * *

Дорога в диссиденты у подданных тоталитарной тирании всегда сугубо индивидуальна и зависит от множества факторов и входящих в жизнь событий. У Юрия Орлова этот путь занял полтора десятилетия. Как и у многих других представителей советской интеллектуальной элиты, рубежом, с которого сворачивать оказалось некуда, стал август 1968 года — вторжение в Чехословакию. "Пражская весна", раздавленная гусеницами советских танков, поражала прямо в сердце. Становилось понятно, что мечты о "демократическом социализме" надлежит похоронить, а правящий режим в СССР снова, как и во времена Сталина, демонстрирует всему цивилизованному миру свою клыкастую кабанью морду.

В 1973 году Юрий Орлов вошёл в состав советской секции международной правозащитной организации "Международная амнистия". В мае 1976-го стал одним из основателей и председателем первой в СССР дееспособной правозащитной организации — Московской Хельсинкской группы.

Такая деятельность не могла остаться без последствий. Советский тоталитарный режим на дух не выносил никакой неконтролируемой им общественной активности своих подданных, тем более такой, которая, как утверждали его пропагандисты, направляется "зарубежными подрывными центрами, стремящимися опорочить первое в мире социалистическое государство".

Восьмого января 1977 года в вагоне поезда московского метро, находившегося на перегоне между станциями "Измайловская" и "Первомайская", прогремел взрыв. Согласно официальным советским данным, от этого террористического акта на месте погибло семеро пассажиров, ещё 34 человека получили ранения различной степени тяжести, в том числе и навсегда сделавшие их инвалидами.

Кто именно устроил этот террористический акт, с точностью неизвестно и по сию пору. Официальная гэбистская версия — про "банду армянских террористов Затикяна — Багдасаряна" — изначально ставилась под сомнение и советскими диссидентами, и мировым общественным мнением. Однако хорошо известно то, чем обернулся этот взрыв для диссидентского движения в СССР. Начался его планомерный разгром. Первой жертвой которого стала Московская Хельсинкская группа.

В феврале 1977 года, ровно через месяц после взрыва в метро, Юрий Орлов был арестован и обвинён в "проведении антисоветской агитации и пропаганды". В следующем году он был приговорён к максимально возможному по этому обвинению сроку лишения свободы — 7 годам политлагерей строгого режима и 5 годам послелагерной ссылки. Попытки заступничества за Орлова и других советских узников совести, в начале 1980-х годов неоднократно предпринимавшиеся руководителями стран "свободного мира", ни к каким результатам не привели. Холодная война была на пике, правители СССР, к тому времени уже окончательно выжившие из ума, готовились к превращению её из "холодной" в "горячую" — термоядерную.

По отбытии полного семилетнего концлагерного срока Юрий Орлов был отправлен в ссылку — и не куда-нибудь в Воркуту или хотя бы в Западную Сибирь, как это в те времена широко практиковалось, а в самые лютые места — в Якутию. "Чтобы жизнь ему, гаду, мёдом не казалась" — как это было принято именовать на тогдашнем гэбистском жаргоне.

Однако из пяти выписанных ему лет в якутской ссылке Орлов пробыл только немногим больше половины — 2 года и 7 месяцев. Произошло это по причине того, что диссидент Орлов был использован советским режимом в качестве так называемой "обменной карты" — то есть задействован в качестве персоны, которую можно обменять на вляпавшегося в беду "своего человечка". Таковым человечком оказался гэбист Геннадий Захаров[1], шпионивший в Соединённых Штатах Америки без "дипломатической крыши" и в августе 1986 года попавшийся американской контрразведке с поличным. Это грозило гэбисту Захарову перспективой провести в американской тюрьме раз в пять больше времени, чем диссидент Орлов провёл в советском концлагере. А такого на Лубянке допустить, разумеется, не могли. Поэтому она спешно организовала провокацию, в результате которой 2 сентября 1986 года в Москве был арестован американский журналист русского происхождения Николас Данилофф, московский корреспондент журнала "US News & World Report". Журналиста Данилоффа обвинили в шпионаже и немедленно "выставили на обмен". Американская сторона, для виду малость поупиравшись, согласилась. Но в последний момент выставила дополнительное условие: одного Данилоффа будет мало, надо прибавить кого-нибудь ещё. Так в "обменном листе" появилось имя политссыльного диссидента Юрия Орлова — в качестве "довеска" с советской стороны. Пришлось спешно вывозить его из Якутии и оформлять лишение советского гражданства — "за деятельность, порочащую честь и достоинство гражданина СССР" и так далее в том же духе. Указ Президиума Верховного Совета СССР "О лишении гражданства СССР Ю.Ф. Орлова" датирован 2 октября 1986 года. Двое суток спустя, 4 октября, Орлов был депортирован из Советского Союза и прибыл в США.

* * *

Жизненные испытания завершились. Началась нормальная человеческая жизнь. Проживая в США, Юрий Орлов работал по специальности в Корнельском университете. Написал книгу "диссидентских мемуаров" — автобиографический роман "Опасные мысли" (издан в постсоветской России в 1992 году и с тех пор ещё не менее двух раз переиздавался). С неизменным интересом наблюдал за тем, что происходит у него на исторической родине. К утвердившемуся в России гэбистско-воровскому режиму относился именно так, как он того заслуживает. То есть продолжал оставаться Человеком с самой большой и красиво написанной буквы. И оставался им до самого конца своей неимоверно долгой и, как уже было сказано об этом в самом начале, максимально достойно прожитой жизни.

[1] Тот самый, который 11 мая 1975 г., действуя под оперативным псевдонимом Геннадий Зареев, совместно со своим начальником — полковником ГБ Пассом Смолиным (оперативный псевдоним — Николай Петров) — отравил в московской гостинице "Метрополь" писателя-диссидента Владимира Войновича.