Протоплазма-2

"Есть фактор, который не мог не подтолкнуть Путина к приватизации государства — согбенные спины правящего класса. Безмолвная Дума, раболепствующие сенаторы (кроме одного — Вячеслава Мархаева), прирученные олигархи и лакеи из культурной "элитки" — все они должны вызывать у лидера искушение проверить, есть ли у этой массы предел готовности терпеть унижение. Видимо, предела он не увидел", — пишет политолог Лилия Шевцова.

Об этом же писал и я в статье "Протоплазма". Постыдно, унизительно, омерзительно жить в стране с таким "политическим классом" во главе. Но это еще полбеды. Окончательно обнулив свою гибридность и не встречая сопротивления, путинская персоналистская диктатура неизбежно будет эволюционировать в сторону тоталитаризма. Она будет захватывать все новые социальные группы и "переваривать" их до состояния такой же протоплазмы, в какую уже превратился "политический класс".

Лилия Шевцова продолжает: "Отказ от притворства затруднит жизнь многим. Теряют почву конформисты, которые пытались и с властью ладить, и репутацию сохранить. Им придется теперь любить власть открыто и громогласно. Если это не очень приятно, придется метаться и стенать, повторяя Калягина: "Я раздавлен и потрясен!". Трудно придется "эволюционистам", которые также (пусть и неосознанно) работали на власть, убеждая народ в способности системы к прогрессу: нужно только потерпеть!"

О том, что "обнуленный" путинский режим будет давить и искоренять потенциальную "измену" в вузах, в культуре, во всех сферах, так или иначе связанных с публичностью, пишет и Кирилл Рогов. Мне тоже приходилось писать о том, что в "обнуленной" России возможность работать в сфере науки, образования, культуры потеряют не только те, кто позволяет себе сдержанную, очень дипломатичную критику режима, но и те, кто просто не желает участвовать в ритуальных выражениях лояльности.

Наивны надежды оппозиции и "гражданских" организаций сохранить за собой хотя бы тот клочок поля для легальной деятельности, который они до сих пор за собой удерживали. Выборы? А кто вам сказал, что после того, как ЦИК объявит о триумфальной победе обезьяньего царя на голосовалище, клофелинщица Памфилова не сообщит через некоторое время городу и миру, что новый механизм голосования отлично себя зарекомендовал и его стоит распространить на все прочие выборные процедуры? Сколько времени потребуется "Собранию по одобрению сексуальных домогательств зайчутки Слуцкого" на то, чтобы перекроить все выборное законодательство?

Откровенно предательскую роль играют рассуждения о том, что ничего катастрофического не происходит. Даже если поле для легальной деятельности ещё более сожмется, какие-то лакуны обязательно останутся, и в них можно будет встроиться, можно будет приспособиться к новым условиям, и поэтому, мол, давайте не будем драматизировать ситуацию. Нет, происходит именно катастрофа. Совершаемый Путиным государственный переворот не сводится к продлению его власти. Путин кардинально меняет характер режима.

Кажется, далеко не все ещё осознали, что, проскочив сравнительно спокойно "обнуление", новый путинский режим перестанет нуждаться в легитимизации через формально списанные с западных стран выборные процедуры со всей их "антиманипуляционной защитой". Голосовалище будет знаменовать собой появление нового источника легитимности, основанного на разрыве со всеми этими правилами, на отбрасывании их.

Персоналистская диктатура цезаристско-бонапартистского типа, которую строит Путин, любые выборные процедуры превращает из волеизъявления народа в ритуал присяги народа на верность вождю. Для такого ритуала правила обеспечения точного учета народной воли просто не нужны. Народная воля и так уже воплощена в воле вождя.

Я уже не раз писал, что, хотя у оппозиции нет никакой возможности помешать Путину завершить свой государственный переворот, оппозиция могла бы повлиять на общую ситуацию после переворота, максимально делегитимизировав режим до завершения голосовалища. В качестве одного из средств такой делегитимизации я даже предложил совместное выступление наиболее знаковых оппозиционных политиков, известных в том числе и своим давним нежеланием предпринимать что-либо совместное. Сам нетривиальный факт такого совместного выступления придал бы ему дополнительную резонансную силу.

Но особенно важно, чтобы это выступление прозвучало как максимально резкий вызов Кремлю и всей путинской политической элите, чтобы оно заставило их огрызаться. Чтобы в этом выступлении в максимально резкой форме было заявлено о преступном характере действий Кремля, об абсолютно незаконном и мошенническом характере голосовалища, об отказе признавать его результаты. Чтобы было заявлено, что целью оппозиции является отстранение от власти путинской клики и привлечение её к ответственности за совершенные преступления. Что оппозиция не намерена мириться со сталкиванием страны в мир бесноватых римских цезарей и предпримет все усилия для дестабилизации режима, в этот мир страну сталкивающего. Пусть кремлевская пропаганда кричит о том, что оппозиция хочет "поджечь страну". Пусть усиливает резонанс.

Не менее важно, чтобы острие выступлений оппозиции было направлено не только против Кремля, но и против конформизма значительной части общества. Именно на этом конформизме в первую очередь стоит путинский режим. Ключ к победе над ним — в победе над конформизмом.

Конформизм — это не только готовность продавать свою лояльность в обмен на "возможности самореализации". Не только готовность откровенных лакеев сниматься в пропагандистских видеороликах в поддержку режима. Ещё это установка многих критиков режима на известную сдержанность этой критики, на соблюдение некоторых условностей корректности. Из расчета сохранить какие-то возможности. Или из страха перед дестабилизацией и хаосом.

На смену вежливым улыбкам должны прийти сжатые зубы и сжатые кулаки. Этот режим — враг, и нормы интеллигентной вежливости на него не распространяются.

Если сдержанные смогут стать яростными, это реально изменит моральную атмосферу. Если научатся называть всех своими именами. Фашистов — фашистами. Мерзавцев — мерзавцами. Лакеев — лакеями. Это разрушит миф о безальтернативности конформизма. Иначе — превращение в протоплазму.

Возможности оппозиции влиять на общественную атмосферу весьма ограничены. Её лидеры не пользуются большим авторитетом за пределами достаточно узкого круга интеллигенции. Но в этом узком кругу их авторитет по-прежнему достаточно высок. А ведь в этот круг входят многие представители научной и культурной элиты, поведение которых, в свою очередь, значимо для более широкого круга. Лидеры оппозиции могли бы дать пример нонконформистского поведения хотя бы этим людям.

Не стоит надеяться на то, что путинизм развалится сам собой, в силу объективных причин. Он не упадет, если его не уронить. Если его не подтолкнуть.

Будущее страны в любом случае будет зависеть от того, раскачается ли общество на массовый протест. Насколько оппозиция сможет помочь ему раскачаться, далеко не очевидно. Но если она не войдет в новую, "обнуленную" эпоху хотя бы как символ сопротивления, она сама будет переварена режимом до состояния все той же протоплазмы и просто бесславно уйдет в небытие вместе со своей "гибридной" эпохой.