Стратегия самообмана

Скоро исполняется год, как в декабре 2015 вступила с силу новая редакции "Стратегии национальной безопасности РФ". Она заменила собой прежнюю, от 2009 года, на основании которой была принята очередная редакция "Военной доктрины РФ", разбиравшаяся нами ранее[1]. Разбор показал, что властная корпорация силовиков, чиновников и бандитов имеет своеобразное представление о военной доктрине государства в период перехода от тоталитаризма к демократии. Непонимание того, что мы переживаем именно такой переходный период, сказывается на внутренней политике путинского руководства и, соответственно, на внешней, являющейся её естественным продолжением.

Устойчивое развитие… через сдерживание?

Проблемам безопасности страны оппозиция уделяет самое пристальное внимание, поскольку здесь, как в зеркале, отражены страхи и комплексы антинародной власти, естественным образом поставившей все силовые структуры на службу себе, несменяемой, — и это мы видели на примере СССР, его репрессивной внутренней и "миролюбивой" внешней политики, это мы видели на примере "тысячелетнего рейха" Гитлера, франкистской Испании, десятков латиноамериканских военных диктатур, стран азиатского "социализма".

Занятые идеологическим обеспечением авторитаризма в виде насаждения консервативно-имперского мировоззрения, апологеты оного в подобных документах разоблачают сами себя. Во-первых, по правилу "старые генералы всегда готовятся к предыдущей войне", — более того, нынешние "стратеги" вернули в оборот практику "холодной войны", с которой мир уже однажды покончил; во-вторых, страна со всей очевидностью потеряла темп и переживает застой по причине очередного технологического и культурного противостояния с Западом; в-третьих, вступая в противоречие с выработанной в рамках ООН повесткой дня на XXI век[2], которая предполагает широкое и многостороннее сотрудничество для устранения реальных угроз человечеству.

Составители Стратегии, хотя и оперируют термином "устойчивое развитие на XXI век" (гл. "I. Общие положения"), — однако применяют его исключительно к России, начисто проигнорировав рекомендации "Римского клуба", который рассматривает проблемы промышленного роста и экологии как глобальные. Решение их настоятельно требует прекращения военного противостояния блоков и отказа от балансирования на грани ядерного самоуничтожения. Тем не менее, Стратегия провозглашает следование России прежним курсом "сдерживания" (об этом ниже), что неминуемо оборачивается новым разорительным для нашей маломощной экономики витком гонки вооружений.

В п. 6 фигурирует понимание национальной безопасности как защищенности "личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз, при котором обеспечиваются реализация конституционных прав и свобод граждан", — это уже явная демагогия, свойственная всему документу. Внутренние угрозы исходят от самой авторитарной власти, не останавливающейся перед преступлениями уголовного и антиконституционного характера. Внешние — наведены необходимостью наличия "внешнего врага", без которого трудно скрывать от людей экономическую несостоятельность коррупционного режима.

Тем не менее, угроза национальной безопасности в документе определяется как совокупность "условий и факторов, создающих прямую или косвенную возможность нанесения ущерба национальным интересам". Очень хорошо, под таким углом зрения мы и будем рассматривать этот документ, где ценностные ориентиры его составителей — адептов временной, выморочной власти вышеозначенной корпорации — представлены во всей красе.

Из гл. II. Россия в современном мире убрано понятие глобализации, и если в варианте-2009 именно в таком аспекте были упомянуты негативные явления неравномерности развития (п.8 варианта-2009), то теперь это "для ясности" опущено. Зато есть удивительная констатация того, что "возросла роль РФ в решении важнейших международных проблем, урегулировании военных конфликтов, обеспечении стратегической стабильности и верховенства международного права в межгосударственных отношениях", — и это после российской "миротворческой" миссии в Грузии в 2008, нарушения международных договоров 90-х по Украине, аннексии Крыма и развязывании "гибридной войны" в Донбассе!

П. 12. Национал-консервативная идеология пронизывает весь текст Стратегии, впечатляя внутренней противоречивостью, связанной с шовинистическим и циничным мировоззрением авторов. Так, в пассаже о проведении РФ "самостоятельной внешней и внутренней политики", которая "вызывает противодействие со стороны США и их союзников, стремящихся сохранить свое доминирование", за "самостоятельную политику" выдаются судорожные потуги сохранения власти, узурпированной нынешней российской элитой на неопределённо долгий срок. Потому режим и ищет себе подобных вовне — об этом ниже.

Пункт 13. Заявление о том, что "процесс формирования новой полицентричной модели мироустройства сопровождается ростом глобальной и региональной нестабильности", авторы, естественно, забыли сопроводить признанием того факта, что режим, вознамерившись восстановить хотя бы частичное влияние СССР в разных районах Земного шара, сам превратился в источник такой нестабильности.

П. 14. Авторы сетуют: "В соседних с Россией регионах развиваются процессы милитаризации и гонки вооружений", — умалчивая о том, что власть сделала ставку на возрождение ВПК, видя в этом средство подъёма экономики и забывая, что этот путь СССР уже привёл к фиаско. Подъём экономики — оппозиция говорит об этом неустанно с начала нулевых — возможен исключительно на пути свободного развития бизнеса в условиях демократии, правовой защиты и конкуренции, с использованием богатейших природных ресурсов, передовых технологий и мощных инвестиций

Пп. 15,16. Мантра "о приближении НАТО к российским границам, что создаёт "угрозу национальной безопасности" кочует в программных военно-политических документах со времён разворота нашего "нацлидера" от программы сотрудничества с развитыми демократическими государствами к противостоянию с ними. Используется властью для оправдания высоких расходов на усиление военного потенциала и полицейских функций в отношении собственного народа и стран ближнего зарубежья. Само же противостояние не стоит выеденного яйца, поскольку исчезает сразу же после реальных шагов по демократизации страны — что мы уже однажды имели возможность пережить.

П. 17. О "наболевшем": "Поддержка США и Европейским союзом антиконституционного государственного переворота на Украине привела к глубокому расколу в украинском обществе и возникновению вооруженного конфликта…" — Здесь всё перевёрнуто с ног на голову: свершение родным для нас народом буржуазно-демократической революции — той самой, которая в нашей стране не довершена[3] в силу фактического возвращения к власти прежней партхозноменклатуры, — выдаётся за "антиконституционный переворот". Но антиконституционный переворот, напоминаем, был совершён как раз у нас в России в 1993, когда народу была навязана антидемократическая конституция, позволившая упомянутой корпорации узурпировать власть. Более того, повторяем: именно последовавшая за украинской революцией аннексия Крыма и агрессия на Донбассе спровоцировали тот самый "долгосрочный очаг нестабильности в Европе", вину за который авторы Стратегии, не моргнув глазом, взваливают на западные демократические страны. Вооружённое вмешательство и вспарывание суверенитета Украины понадобились Путину для нагнетания "патриотического энтузиазма" и удержания власти ещё на n-количество лет.

П. 21. Ничего, кроме смеха, не вызывают сентенции, осуждающие "манипулирование общественным сознанием и фальсификацию истории", сказанные отнюдь не в порядке критики кремлёвских кукловодов, научившихся манипулировать этим самым сознанием после полного захвата центральных ТВ-каналов в начале 2000-х, и официальных (на уровне министерства культуры) адептов сталинистской историографии.

П. 24. А вот как авторы Стратегии журят Запад за применение санкций против России из-за агрессии против соседнего государства: дескать, такие "попытки применения отдельными государствами экономических методов… ослабляют устойчивость системы международных экономических отношений". Т.е. не тот, кто поджёг виноват, а тот, кто пытается тушить.

П. 26. Радетели национальной безопасности предпринимают все меры, чтобы сосредоточить "усилия на укреплении внутреннего единства российского общества" — т.е. давят оппозицию, устраняя наперёд возможность мирной конституционной передачи власти тем, кто мог бы убедить народ в необходимости демократического, цивилизованного пути развития.

П. 27. И как самих себя не похвалить: "Россия проводит открытую, рациональную и прагматичную внешнюю политику, исключающую затратную конфронтацию (в том числе новую гонку вооружений)". Выглядит экзотически на фоне всесторонней конфронтации с западными демократическими странами, затратными потугами внести раскол в их ряды и т.д., не говоря уже о продолжении пресловутой гонки вооружений.

Полицентричные страсти

П. 28. На фоне военного конфликта с Украиной далёкой и пока недостижимой целью выглядят провозглашённые ориентиры "обеспечения надежной и равной безопасности государств, взаимного уважения народов". Далее честнее: говорится о "приобретении как можно большего числа равноправных партнеров в различных частях мира" — на деле имеют место потуги создания некоего "интернационала" авторитарных режимов, поскольку все они преследуют цель сохранения узурпированной власти возможно долее, дружно выступая за сохранение "мировой стабильности" в их понимании. Показательны примеры отношений путинского режима с Венесуэлой и Боливией. В нулевые годы соответствующие "нацлидеры" прониклись тяготением друг к другу из-за принципиального подобия сырьевых экономик и сходного видения Запада как "внешнего врага", на которого можно валить всяческие трудности. Они дружно тянули свои народы в пропасть кризиса, в каждой из стран по-своему свирепствует преступность, воровство и коррупция, ставшие частью бездарного хозяйствования. Усилиями господ сечиных налажено военное сотрудничество, поставки оружия и техники, дошло до тайного сотрудничества сил безопасности. Российские правые консерваторы делятся с латиноамериканцами, позиционирующими себя как "левые", опытом "обеспечения стабильности", т.е. удушения оппозиции. Идут переговоры и о возобновлении военных баз на Кубе и во Вьетнаме.

П. 29 о приверженности режима "использованию прежде всего политических и правовых инструментов, механизмов дипломатии и миротворчества" настолько противоречив, насколько и лжив. Силовое давление на соседние государства, увы, пока предпочтителен и ни в коей мере не отвечает запросам мирового сообщества на сотрудничество. В глобализации же экономики, понимаемой не как проблема мирового разделения труда — а она, на наш взгляд, состоит в преодолении и смягчении неравномерного развития и в стремлении к более справедливому устройству, преодолению нищеты и голода в слаборазвитых странах, — национально-консервативные политики видят "новый" (на самом деле старый) передел мира на сферы влияния.

Глава III. Национальные интересы и стратегические национальные приоритеты отличается от предыдущего варианта тонким редактированием.

Деликатное положение о развитии демократии и гражданского общества заменено на "укрепление национального согласия" и развитие "демократических институтов" (!) — на фоне обрушившегося на это самое общество репрессивного законодательства после массовых протестов 2011-2012 гг.

Термин "многополярный мир" заменён на "полицентричный", а призыв к превращению РФ в мировую державу, что неминуемо наталкивало случайного читателя всей этой белиберды на вопрос о лежачей сырьевой экономике, заменён на закрепление (?) "статуса одной из лидирующих мировых держав".

Рассмотрим главу IV. Обеспечение национальной безопасности. Пп. 34, 36-38. Ради достижения стратегических целей обороны вновь, как и полвека назад во времена противостояния военных блоков, предлагается "стратегическое сдерживание" и… предотвращение военных конфликтов. Первое соответствует выморочной консервативно-имперской идеологии, имеющей, повторяем, единственную цель сохранения захваченной власти. Ставка на возрождение ВПК экономически несостоятельна, поток новых технологий в развитых странах давно поменял свой вектор и во всём мире идёт от мирных секторов к военным. Безболезненное для страны увеличение военных расходов имело бы условием мощный подъём экономики, однако добиться этого можно совершенно другим путём: через освобождение бизнеса от коррупционного навеса, снижение налогов на малый бизнес и правовую защиту — только после этого, как показывает мировая практика, можно ожидать наполнение бюджета и повышение жизненного уровня. Второе (предотвращение военных конфликтов) звучит анекдотически в условиях военных действий в Сирии, военного конфликта с Украиной и нерешённого вопроса — с привлечением международного трибунала — о контрибуциях за аннексию Крыма и интервенцию в Донбассе.

Из п. 39 о повышении мобилизационной готовности видно, что Стратегия не ставит задачу предотвращения войн, которые при неудержимом развитии военных технологий становятся всё более бессмысленными ввиду принципиальной невозможности решения конфликтов военным путём, а говорит об удовлетворении "потребностей государства и нужд населения в военное время". Возможно, имеется в виду "время", когда Россия ввязывается не в самоубийственный ядерный конфликт со "стратегическим противником", в качестве которого вновь фигурирует НАТО, а в спорадические локальные конфликты, требующиеся для "вставания с колен" российского империализма. Но люди менее всего нуждаются именно в этих самых конфликтах.

П. 41. В Стратегии нет ни слова о необходимости и неминуемости для человечества ядерного разоружения — как и отказа от всякого оружия массового поражения, — однако содержится благостное намерение расширять международное военное и военно-техническое сотрудничество. При наличии объявленного стратегического противника? Нам бессовестно предлагают снова побалансировать на грани глобального конфликта и половить рыбку в мутной воде противостояния с "внешним врагам" по всем азимутам.

Безопасность с точностью до наоборот

Раздел "Государственная и общественная безопасность" — ключевой в документе. Здесь в п.43 перечислены среди прочих следующие угрозы, как их понимает наша "корпорация":

– "деятельность террористических и экстремистских организаций, направленная на насильственное изменение конституционного строя". Обязателен вопрос: каким образом оппозиционные организации, призывающие к изменению принятой в 1993 мошенническим манером "президентской конституции" и выступающие за соблюдение конституционных свобод, за выборность и сменяемость власти, стали объектом объявленной "борьбы с экстремизмом"? Ответ простой:

1) путинская власть обратила всю мощь силовых структур на сохранение самоё себя, отвлекая их от первоочередных задач по реальному обеспечению безопасности граждан;

2) естественное для любого демократического государства наличие оппозиции, которая приходит к власти конституционным путём в результате свободных выборов, подменено навязанной обществу системой несменяемой власти при наличии в парламенте "карманной оппозиции";

3) деятельность же реальной оппозиции, разоблачающей антинародный характер власти, представляется как "экстремистская".

– "дестабилизация "внутриполитической и социальной ситуации в стране, включая инспирирование "цветных революций"". Классический способ переваливания вины с больной головы на здоровую. Ситуацию в России дестабилизирует само бездарное руководство силами новоявленной номенклатуры при незавершённости социальных и экономических реформ. Этот основной фактор дестабилизации никак не прикрыть паллиативом возрождения надстроечных "традиционно российских духовно-нравственных ценностей".

– коррупция — в отличие от предыдущего варианта "Стратегии" впервые названа здесь как угроза. Об этом говорилось на многих митингах оппозиции — т.е. к нашему мнению иногда прислушиваются, но суть дела не поменялась, подъём экономики и уровня жизни населения без реального преодоления коррупции невозможен. Последнее, в свою очередь, невозможно без слома сварганенной за два десятка лет системы и ухода главных коррупционеров от власти — и это именно то, чем нас пугают, называя "дестабилизацией". Мало того, ниже в п. 46 следует лицемерный призыв к "искоренению причин и условий, порождающих коррупцию, которая является препятствием устойчивому развитию РФ" и констатируется (?), что "в обществе формируется атмосфера неприемлемости данного явления"… Уж не митинги ли "экстремистов" имеются в виду?

П. 44. В качестве средств для обеспечения безопасности предлагается, например, "усиление роли государства в качестве гаранта безопасности личности и прав собственности" и даже "повышение доверия граждан к правоохранительной и судебной системам". Однако государство превратилось в полицейское, суды противоправные, обвинения лживые и постыдные, достаточно вспомнить рейдерские захваты успешных предприятий и многочисленные "посадки" предпринимателей, отказавшихся делиться с чиновниками и силовиками или уступать им в собственность успешный бизнес.

Удивительные (на фоне кризиса) рассуждения о повышении качества жизни (пп. 50-54) декларируют программный рост доходов на фоне падения цен на углеводородное сырьё и санкционного противостояния с Западом. Введение ограничительных экономических мер против РФ названо "угрозой качеству жизни граждан", а ниже (п. 57) "негативным воздействием на экономическую безопасность" — в полном соответствии со стенаниями пропагандистов, которые вину за совершённый международный разбой транслируют как инсинуации бывших западных партнёров, стремящихся развалить многострадальную Россию. Декларированное стремление противодействовать "усилению дифференциации населения по уровню доходов", обеспечить "большую доступность комфортного жилья" при угрожающем уровне бедности и очередном крушении пенсионной системы выглядит издевательством.

Раздел об экономическом росте (пп. 55-66) прямо-таки вопиет. В нём честно перечислены угрозы национальной безопасности в области экономики: низкая конкурентоспособность, сохранение экспортно-сырьевой модели развития, отставание в технологиях; даже стыдливо говорится о "сохранении условий для коррупции и криминализации хозяйственно-финансовых отношений". Однако в очередной раз умалчивается главное: по означенным выше причинам — сырьевая ориентация, отсутствие разделения властей и правовая незащищённость бизнеса и пр. — рост этот при сложившейся авторитарной модели невозможен. Вот уж "дежа вю": "высокой" политикой предусматривается "развитие оборонно-промышленного комплекса страны как двигателя модернизации промышленного производства (…) на новой технологической основе (?)" – знакомая модель милитаризованное советской экономики. Здравствуйте, грабли, это опять мы!

Хороша "оговорка по Фрейду": авторы подчёркивают важность государственной защиты "российских производителей, осуществляющих деятельность в области военной, продовольственной, информационной и энергетической безопасности", — мы же скажем, что в такой защите нуждаются все российские производители, иначе страна так и будет вязнуть в коррупционном болоте. На фоне зияющих пустых пространств вокруг и внутри павильонов метро, в подземных переходах, многозатратной перекладки плиток по всей Москве это ничего, кроме горькой усмешки, не вызывает. Ну, а про "развитие международных деловых контактов, привлечение иностранных инвестиций и технологий" и говорить нечего, пока не расставлены все точки над "ё" в наказании военных преступников с российской стороны, развязавших кровопролитие на Украине.

Устойчивое развитие? После демонтажа режима

Собственно, на этом можно закончить разбор данного документа, потому что дальнейшие разделы ("Наука, технологии и образование", "Здравоохранение", "Культура" и т.д.) представляют собой набор бессмысленных лозунгов и маниловщины, начисто перечёркнутых теми основными концептуальными изъянами, которые мы разобрали выше. Упомянем только:

Раздел "Стратегическая стабильность" (пп. 87-107). Курс на попытку создания "нового международного порядка", как мы отмечали выше, является продолжением политики ядерного противостояния — в пределе "все против всех".

В п. 87 о "невмешательстве во внутренние дела государств", "взаимовыгодном сотрудничестве", "политическом урегулировании глобальных и региональных кризисных ситуаций" повторяется мантра о "приближении военной инфраструктуры НАТО к российским границам", которую надо бы представить в другом ракурсе: "нацлидер" и его приспешники напуганы реальностью ухода бывших стран советского военного блока и бывших советских республик в содружество — в том числе военное — демократических государств, что неминуемо и неотвратимо приближает черёд России, а значит, и конец выморочного переходного режима. Возможность военного сотрудничества со странами Запада проговаривается стыдливой скороговоркой в пп. 97-98, 101-103, где опять ни слова о ядерном разоружении, только о его сокращении — при уповании на "полицентричный мир"? Понятно, почему: режим заботится лишь о собственном существовании, которое является препятствием для решения цивилизационных задач глобального масштаба, куда входят:

1) постановка конкретной проблемы выживания цивилизации;

2) поиск технологического решения;

3) сбор ресурсов;

4) практическое решение проблемы.

Причём, по утверждениям учёных, угроз выживанию человечества в наступившем веке имеется несколько, включая опасность ядерного самоуничтожения, экологию, перенаселённость, возможно мощное повышение уровня мирового океана, к которому неплохо подготовиться до конца века и т.д.

Напоследок, о главе "VI. Основные показатели состояния национальной безопасности". Если следовать перечню приведённых показателей, мы имеем катастрофическое состояние буквально по списку:

– "удовлетворенность граждан степенью защищенности своих конституционных прав и свобод, личных и имущественных интересов, в том числе от преступных посягательств" — звучит странно на фоне разнузданного репрессивного законодательства и судебного произвола; дожили до того, что в Химках (ноябрь 2016) задержали на двое суток и оштрафовали двух женщин за то, что они приносили водителям грузовиков — протестовавших против дорогой сердцу "нацлидера" грабительской системы "Платон" — кофе и бутерброды!

– "валовой внутренний продукт на душу населения" — здесь Россия по разным оценкам занимает 50-е место, оставаясь на уровне чуть выше большинства стран Латинской Америки и Африки;

– децильный коэффициент — около 20, связан с наличием в России огромного числа рентных миллиардеров; в "ненавистной" Европе это показатель около 3; считается, что ситуация в обществе становится взрывоопасной, если он превышает 10;

– доля расходов в валовом внутреннем продукте на развитие науки, технологий и образования, а также на культуру — находится в плачевном состоянии в условиях экономического кризиса, наведённого имперской внешней политикой режима.

Вывод: общественная ценность подобных идеократических опусов нулевая. Из той же Стратегии отлично видно, почему силовики, нацеленные "новым олигархатом" не на выявление истинных угроз национальной безопасности, а на организацию мнимой террористической деятельности украинских спецслужб в Крыму, слежку и "спецоперации" против демократической оппозиции, на допинговые аферы, хакерские диверсии, "отжатие" выгодных коммерческих предприятий, сокрытие виновников политических убийств — фактически потеряли квалификацию и стали профессионально несостоятельны. Нетрудно догадаться, что в новой, демократической России потребуются совсем другие силовые структуры.

Новый "мировой порядок", за который ратуют подобные документы, является лишь ширмой для идеологического оболванивания населения, оправдания высоких расходов ВПК и не имеет никакого отношения к мировым интеграционным процессам, исключающим практику балансирования на грани ядерной войны. Возобновление угрозы ядерного конфликта (т.е. доктрина сдерживания) оказалось выгодно российским узурпаторам исключительно для сохранения выморочного по сути режима, относительно краткого по историческим срокам. Его обрушение неминуемо, после чего Россия станет, наконец, — с третьей попытки — демократическим государством и примет участие в строительстве нового мира, в котором уже не будет вооружённых конфликтов в силу их бессмысленности.

[1] См. Вл. Кардаил. Национальная безопасность и пережитки империализма // Демократия и социализм, 1-2014, с.68-89.

[2] Термин "устойчивое развитие XXI век" впервые появился в докладе "Наше общее будущее" (1987) Комиссии ООН по окружающей среде и развитию. Оно определялось как "развитие, позволяющее на долговременной основе обеспечить стабильный экономический рост, не приводя к деградационным изменениям природной среды". На второй конференции ООН по окружающей среде и развитию (Рио-де-Жанейро, 1993), была принята концепция устойчивого развития человеческой цивилизации на XXI век, нацеленная на дальнейшее преобразование производительных сил и неуклонное повышение уровня благосостояния всего населения Земли при сохранении экологического баланса.

[3] Впрочем, она не довершена и на Украине, вынужденно находящейся на военном положении.