Почему беженцы побеждают евреев

Сегодня проблема беженцев в Европе (по крайней мере, в российской прессе) попала в тень путинской кампании в Сирии и угрозы очередной палестинской интифады. Но на самом деле эта проблема никуда не делась. И не денется. Как и разочарование тех (и в тех), кто скрипит зубами по поводу сирийских беженцев. Кто не понимает, почему позиция недоверия (скажем так) этим фальшивым жертвам дурацкой европейской политкорректности, а по сути – врагам цивилизации и, так сказать, иудео-христианского мира, оказалась почти вровень с крымнашизмом? Мало вам арабского террора?

Попробуем разъяснить. С помощью упрощения, в том числе. Или ряда упрощений.

Казалось бы, антибеженская позиция (назовем ее так, первое упрощение) исходит из ценностей как бы европейской цивилизации. Однако именно эта цивилизация подобную позицию никогда не примет. То есть в маргинальном исключении (Орбан, Марин Ле Пен) такое возможно, в цивилизационном тренде – нет.

Самый простой (но справедливый) ответ: потому что такая конвенция. Ну, правила такие. Выказывая недоверие беженцам и сомневаясь в необходимости им помогать, вы отказываетесь принять именно цивилизационную конвенцию. Вы думаете, что если раньше ее принимали и были долго на ее стороне, то имеете право в каком-то конкретном случае ее оспорить. А это – роковая ошибка.

Конвенция в ее принципиальных моментах должна быть принята целиком и без возможности отказаться от нее в будущем. Настаивая на изъятии, на собственном толковании этой конвенции, вы противопоставляете себя ей и оказываетесь ее врагом. Это то же самое, что гомофобия, сексизм, нацизм и прочие маргинальные способы противопоставления себя той цивилизации, которую вы якобы защищаете.

Я намеренно упрощаю, чтобы было понятно, почему антибеженская позиция не будет прощена никогда – она ничем не отличается от других способов оппонирования главным принципам этой конвенции. Ничем здесь не отличаясь от крымнашизма, отрыжки тоталитаризма и прочих совковых чудес.

Если же попытаться еще упростить эту ситуацию и задаться вопросом, а что самое общее можно найти в принципах этой европейской конвенции, то, пожалуй, это общее можно отыскать в следующем упрощении. Согласно современному европейскому моральному кодексу: слабый всегда прав. Прав только потому (и правее тех), что (и кого) слабее. Эта та мораль, которая была выведена опытным путем из истории Европы, в том числе – Холокоста.

Здесь, кстати, лежит ответ на недоумение многих евреев, которые не понимают, за что и почему в рамках европейской цивилизационной конвенции постоянно критикуется Израиль, а куда меньше палестинцы? Как вообще это произошло, ведь буквально вчера евреи (и Израиль) считались титульными каноническими жертвами, им сострадали (и отчасти сострадают) за уже упомянутый Холокост, перед ними чувствовали вину и старались всячески ее искупить. В том числе: пустив в Европу в качестве беженцев.

Это так, но в некотором смысле это новость вчерашнего дня. Евреи были титульной жертвой, пока были самыми слабыми. Но как только у них появилось настолько сильное государство, что по сравнению с ним палестинцы оказались слабее, жертвой стали палестинцы, а евреи перестали ею быть, и это тоже навсегда. Или до тех пор, пока равновесие сил не изменится. А оно не изменится в ближайшей перспективе.

Можно сколько угодно говорить, что по сравнению с несколькими миллионами евреев многомиллиардное мусульманское сообщество – это Голиаф на фоне парализованного с детства Давида в инвалидной коляске. Но это расширение не работает. Оно не работает ни в минимальном масштабе (палестинцы слабее евреев и, значит, они правы). Ни в увеличенном: сколько бы миллиардов мусульман не было в мире, все прекрасно понимают, что евреи в этом мире сильнее (влиятельнее). И пока они сильнее, они будут неправы, как бы ни педалировался Холокост еврейскими лидерами и пропагандистами.

Слабый всегда прав. Почему? Потому что такова европейская цивилизационная установка (смотри пункт один). Оспорить ее, апеллируя к якобы более точному (субъективному) ее пониманию или уточнению (исправлению), невозможно. Можно только дистанцироваться от нее или стать ее врагом.