Центробежная сила

Олеся Герасименко "Неединая Россия", Common Place, 2013

На протяжении значительного периода времени тема региональной самостоятельности в России была непопулярна. Воцарение и высокий рейтинг Путина, пришедшего к власти с лозунгами о "территориальной целостности" и построении "вертикали власти", а в 2004-м закрепившего курс на централизацию отменой выборов губернаторов, были отражением равнодушия граждан к идее большей независимости их "малых родин" от Москвы. Более того, нельзя отрицать и существования среди населения в то время реального запроса на подобную линию. Отчаявшись по итогам девяностых управиться сами, многие алкали пресловутой "сильной руки". Но уже со второй половины нулевых, когда люди почувствовали издержки "вертикали" и централизма, проблема опять вернулась в повестку дня.

Эта книжка примечательна тем, что собранные в ней репортажи выходили в серьезном, респектабельном еженедельнике "Коммерсант-Власть".

А ведь еще несколько лет назад регионализм казался обреченным на пребывание на обочине, уделом немногих энтузиастов, экзотических и даже эксцентричных. Но дух времени изменился. Стало не до шуток.

Репортажи Олеси Герасименко о росте регионалистских настроений в Сибири, на Дальнем Востоке, Урале, русском севере (Архангельская область), в Санкт-Петербурге и Калининграде выстроены по известному журналистам методу "от частного к общему". Сначала берется в качестве примера отдельное, яркое, иногда даже курьезное и опять-таки эксцентричное выступление регионалистов. Будь то празднование дня провозглашения Уральской республики в Екатеринбурге или сделанное явно эпатажа ради предложение одного из чиновников администрации Владивостока отдать половину города в аренду Китаю. И уже отталкиваясь от события, автор начинает обзор болезненных взаимоотношений каждого региона с вездесущим и неизбывным российским имперским "центром", будь он неладен.

Сторонники централизма любят рассуждать про "единство в многообразии". Как ни парадоксально, но из репортажей Герасименко складывается картина, которую тоже можно охарактеризовать этими словами. Вот только не с точки зрения "хорошо", потому что это картина проблем, ошибок, злоупотреблений и коррупции. С одной стороны, каждый упомянутый регион самобытен, ему присуща своя специфика, начиная с географического положения.

И его проблемы, в том числе порождаемые диктатом "федерального центра", всегда имеют свои особенности. Но порождает-то их один и тот же принцип — чрезмерный, эффективный, как слон в посудной лавке, централизм.

Так, например, правила рыболовства, возможно, приемлемые для Дальнего Востока, при их механическом распространении на Архангельскую область, оказываются губительными. Один на всех бюрократический шаблон в применении к разнообразной, регионально пестрой стране становится источником бедствий. А бесправие регионов, их невозможность самим влиять на свою судьбу заставляют по-новому звучать строки: "Мы живем, под собою не чуя страны". Теперь речь не только о стране большой, но и о малой.

Вообще из "Неединой России" можно узнать много нового о жизни действительно огромного по территории государства и разных его частей. Такого, что не укладывается в заезженные масс-медиа шаблоны. Так, многим читателям наверняка будет интересно узнать, что вопреки расхожим страхам о китайской экспансии на российском Дальнем Востоке, китайцев там не так уж и много.

А у самих местных жителей гораздо больше опасений и недовольства вызывает приток в регион... мигрантов из той же самой Средней Азии, которые заполняют собой и европейскую часть России.

Их "нагнали" во Владивосток для строительства объектов к саммиту АТЭС. Причем, как говорит один из собеседников журналистики "Коммерсанта", из таджиков и узбеков "к нам (в Приморье — прим. А. С.) едут те, кто не востребован в республиках, в Москве, в Сибири — остатки, люди без специальности, без языка".

"Желание Москвы облагодетельствовать далекую окраину и снизить зависимость от китайцев создает новые проблемы, — вводит Олеся Герасименко читателей в историю проблемы, — одна из главных местных страшилок — узбеки и таджики, с 2008 года хлынувшие на стройки объектов саммита. О них говорят все жители, кроме губернатора: Владимир Миклушевский заявил, что проблемы такой в крае нет и комментировать нечего. Но приморцы с ним не согласны. В 2012 году среди 30 тыс. ставших на учет в крае мигрантов узбеков было больше, чем китайцев".

Невероятно, но "центр" умудряется "отоваривать" все теми же самыми, общероссийскими проблемами даже наиболее отдаленный из регионов.

А у петербуржцев к Москве другие претензии. "Он (Петербург — прим. А. С.) приобретает определенный лоск, но лишается своего главного капитала — архитектуры, — говорит один из собеседников журналистки, — деньги кинули вместе с невозможностью влиять на власть".

Верховная власть пренебрегает интересами регионов, нанося им ущерб разного рода "инициативами": от ввозных пошлин на японские иномарки в Приморье до отмены статуса особой экономической зоны, убивающей всю кондитерскую промышленность Калининградской области.

На все проявления недовольства Москва спешит повесить ярлык "сепаратизма", а недовольных обвинить в планах по "развалу России" и заклеймить "зарубежными наймитами". Хотя ни один из собеседников Герасименко всерьез ни о каком отделении не говорит. Какое уж тут отделение, если регионы лишены права распоряжаться собственными деньгами и выбирать себе власть.

Наконец, проблематизируется и неравноправие между этнически русскими регионами и "национальными республиками" в составе номинальной Федерации. Демонизированный сверх всякой меры проект Уральской республики ("Достаточно посмотреть на карту, чтобы убедиться, что Свердловская область физически не может выйти из состава России", — справедливо сказано в статье "Урал") до сих пор вызывает настоящую истерику у поборников "территориальной целостности". А ведь за ним просто-напросто стояло желание "выбить" себе более выгодные условия во взаимоотношениях с Москвой, такие же, каких вместе со статусом республики добился соседний Татарстан.

Из этой же серии бедственное положение жителей гибнущего русского севера, особенно ярко заметное в сравнении с опять-таки соседним Ненецким автономным округом, население которого пользуется всеми льготами и преференциями официального статуса "малого народа" и национального субъекта Федерации.

Сквозь ткань актуальных газетных репортажей иногда проглядывают историософские моменты. Характерно, что из шести регионов, о которых речь идет в сборнике, нет ни одной области "средней полосы", центральной России, которая в прошлом была ареалом распространения крепостного права. В статье "Русский Север" цитируется эпизод из кинофильма про Петра I, которому помор дерзко заявляет: "Ножом перекрещу, барин. Тут тебе не Рязань". А во "Владике" до сих пор не могут забыть дубинки московских омоновцев в 2008 году — там к такому не привыкли и привыкать не собираются.

Книга "Неединая Россия" предоставлена редакции магазином "Фаланстер"