"Парнас": что дальше?

22 июня Минюст отказал в регистрации Партии народной свободы ("Парнас"), которая была создана по инициативе четырех оппозиционных организаций либерального фланга и для многих оставалась пусть призрачной, но все же надеждой на то, что в России возможны демократические преобразования в рамках "системной политики".

Отказ Минюста был вполне предсказуем, и поэтому проект "Парнас" с самого начала вызывал немало критики — главным образом, с позиции "это напрасная трата времени и сил". Однако же многие люди, напротив, увидели в нем новую возможность и отвечали критикам известной притчей о лягушке, тонущей в молоке (или же не менее выразительным анекдотом про Бога, еврея и лотерейный билет). Сам я, скорее, придерживался скептической позиции, но очевидно было, что есть много людей, разделяющих вторую точку зрения, и переубедить их словами невозможно. Ради того, чтобы люди встали с дивана и сделали первый шаг,  можно, скрепя сердце, смириться с тем, что этот шаг делается не вперед, а в сторону.

Неудивительно, что больше ожиданий "Парнас" вызывал у тех, кто лишь недавно принял для себя решение хоть как-то противопоставить себя происходящим в стране безобразиям. Большинство людей "идет в политику" после длительного периода дистанцирования от нее или даже после полного ее неприятия, поэтому для многих новая вывеска выглядит привлекательно: за ней ищут и новые имена, и новое содержание. Теперь, после отказа Кремля допустить "Парнас" к выборам, наступает естественное разочарование и даже растерянность — что же, выходит, все напрасно?

Долг лидеров "Парнаса" — объяснить всем, кто поверил в партийный проект, как быть дальше. Поскольку я входил в число его учредителей, считаю необходимым подробно изложить свою позицию.

"Парнас" состоялся, прежде всего, как альянс известных стране демократических политиков — Михаила Касьянова, Бориса Немцова и Владимира Рыжкова. Четвертым партнером выступил Владимир Милов, который стремится к тому, чтобы стать новым лидером российской либеральной оппозиции. Так или иначе, готовность всех четверых взаимодействовать друг с другом вызывала у новых сторонников оптимизм и надежды на успех.

Однако основные преимущества лидерской модели особенно весомы, когда дело касается именно выборов, — ведь без ярких первых лиц, скорее всего, не получится ни завоевать симпатии избирателей, ни собрать необходимые для кампании большие деньги. В нынешней ситуации следует констатировать — перспектива ближайших федеральных выборов для "Парнаса" закрыта, как и для всех остальных оппозиционных партий. Легальное политическое поле будет переформатировано лишь тогда, когда начнет меняться вся система целиком. Произойдет это, скорее всего, в результате управленческого коллапса, угроза которого неизбежно возрастает вместе с увеличением масштабов коррупции.

В этих обстоятельствах перед нами стоит задача сохранить и усилить внесистемные оппозиционные структуры — и, в отличие от подготовки к выборам, которые имеют конкретную дату, эту задачу придется решать в течение неопределенно длительного периода. Тем, кто пришел в "Парнас", чтобы сконцентрироваться на выборах в надежде добиться быстрого результата, надо оценить свою готовность к стайерской дистанции.

Существенно, что есть разные подходы к тому, как именно следует действовать. В каждой из четырех организаций, которые представляют четыре первых лица "Парнаса", есть свои особенности. Так, например, еще при создании коалиции Михаил Касьянов подчеркивал, что намерен развивать идентичность своей собственной организации (РНДС). "Демократический выбор" устами Владимира Милова призывает сконцентрировать усилия на президентских выборах, в то время как екатеринбургский лидер Леонид Волков считает, что необходимо бороться за регистрацию "Парнаса" для дальнейшего использования этого бренда на региональных выборах.

На мой взгляд, на неопределенно длинной дистанции особенно важна роль активистов. Тех, кто считает необходимым и имеет возможность не просто "записаться и состоять", а действовать: заниматься различными видами агитационной работы, готовить публичные акции и участвовать в них, оказывать поддержку гражданам, ставшим в той или иной степени жертвами системы и т.д. Такие действия под совместным брендом увеличивают его медийный вес, привлекают внимание и приток новых людей. Что касается межрегионального взаимодействия, то оно должно выстраиваться не по модели "федеральные лидеры >> региональные отделения". Его субъектами должны быть финансово самостоятельные организации, заинтересованные не столько в инвесторе-вожде, сколько в общем бренде.

Специфика "Солидарности" в том, что она сформировалась на основе коллективного принципа руководства. Это, в частности, означает, что в ней меньше централизма и больше пространства для инициативных и независимых людей. Думаю, что это оптимальная модель для организации активистов, хотя у партнеров по "Парнасу" на этот счет, возможно, есть и другие мнения.

Это, разумеется, не означает, что наше сотрудничество с ними прекращается, — наоборот, в условиях роста авторитаризма необходимо объединять усилия всей реальной оппозиции. Но с точки зрения организации внутренней работы разница между нами, очевидно, существует. В этих обстоятельствах каждому из вступивших в "Парнас" имеет смысл выбрать, в какой именно из четырех организаций он состоит. Несколько дней назад я написал текст под названием "Зачем вступать в "Солидарность" и что значит быть ее участником". Я стремился сделать его максимально универсальным, поэтому он обращен, прежде всего, к тем людям, которые пока еще не участвуют ни в одной из оппозиционных организаций. Надеюсь, однако, что он окажется полезным и для тех, перед кем стоит вопрос выбора, что делать после отказа "Парнасу" в регистрации.