Темная сторона

Имя Сергея Магнитского мало что скажет широкой публике. При жизни этот человек был известен среди своих коллег-юристов, узкого круга журналистов, пишущих о проблемах российского крупного бизнеса, сотрудников силовых структур, занятых делом фонда Нermitage. Тем не менее смерть 37-летнего Сергея Магнитского в СИЗО "Матросская тишина" стала не только человеческой драмой, но и политическим событием, напомнившим о пороках российской социально-экономической системы.

Чем занималась в России британская компания Hermitage Capital Management (НСМ), интересы которой представлял Магнитский? С 1996 по 2005 год НСМ, возглавляемый известным бизнесменом и финансовым аналитиком Уильямом Браудером (внуком бывшего генерального секретаря компартии США), являлся одним из крупнейших инвестиционных фондов, ориентированных на российский рынок. Судя по имеющейся в российских источниках информации, клиенты, доверившие фонду свои деньги, были довольны.

За время деятельности фонда стоимость активов выросла в 27 раз.

В своих отношения с российскими компаниями НСМ нередко выступал в роли защитника интересов миноритариев (собственников, обладающих "неконтрольным" пакетом акций, но имеющих так называемое пассивное право запроса информации и возбуждения исков; согласно российским законам, для возбуждения иска достаточно владеть 1 процентом акций).

Уильям Браудер имел дело фактически со всеми крупнейшими компаниями России: "Газпромом", "Сургутнефтегазом", "Транснефтью", РАО "ЕЭС", "Роснефтью" и Сбербанком. Правда, отношения НСМ с этими гигантами были далеко не безоблачными. В 2000 году фонд добился изменений в плане реформы РАО "ЕЭС" в пользу миноритариев. В 2001-м глава НСМ обвинил "Газпром" в махинациях с активами и ценными бумагами, построенных на использовании конфиденциальной информации. В 2001–2002 годах Hermitage требовал отставки главы Сбербанка Андрея Казьмина. В 2004-м НСМ судился с "Сургутнефтегазом".

Однако все эти конфликты не мешали Браудеру публично позиционировать себя как сторонника действий Владимира Путина и неоднократно заявлять, что Россия на верном пути.

Арест Ходорковского Браудер характеризовал как важный шаг к разгрому олигархов, газовые войны с Украиной – как чисто экономическое явление, без всякой политической подоплеки.

Понятно, что подобные оценки соответствовали интересам его бизнеса. Для привлечения инвестиций Браудеру необходимо было представлять российскую власть как можно в более выгодном свете. Защита миноритариев, которую британский финансист сделал своим коньком, также проводилась в полном соответствии с целями НСМ: ослаблением внутренних монополистов и дальнейшим расширением на российском рынке влияния иностранного капитала.

Карьера Браудера в России внезапно прервалась в 2005 году. Вопрос был решен просто: бизнесмена не пустили в страну, объявив, что его виза аннулирована. Все попытки российских покровителей Браудера, людей достаточно могущественных, исправить ситуацию результата не имели. Многие наблюдатели считают, что к изгнанию главы НСМ из России приложил руку Игорь Сечин. Дело в том, что именно в это время фонд пытался оказать активное влияние на акционерную политику контролируемой Сечиным "Роснефти". Впрочем, сам Браудер на этой версии пока не настаивал. После выдворения главы фонда из России у НСМ начались проблемы с силовыми структурами. С этими проблемами и был связан арест Сергея Магнитского.

Что же произошло? Выступая в качестве защитника интересов Hermitage,

Магнитский заявил об участии сотрудников правоохранительных органов в хищении компаний фонда и фактическом присвоении его средств. Вскоре после этого заявления юрист НСМ был арестован.

В освобождении под залог ему отказали, срок содержания под стражей продлили до одного года. Сергей Магнитский, как и Уильям Браудер, был обвинен в уклонении от уплаты налогов в особо крупных размерах.

Кроме того, в деле говорится, что бизнесмен и его юрист пытались в интересах НСМ обойти президентский указ 1997 года. Данный указ запрещает иностранным инвесторам вплоть до 2006 года напрямую покупать на российском рынке акции газовых монополистов и получать на спекуляциях этими акциями сверхприбыль. По версии следствия, Магнитский предложил создать несколько подставных фирм, учрежденных российскими гражданами, но контролируемых Браудером. Целью этих фирм должна была стать скупка акций "Газпрома". Чтобы уклониться от выплаты налогов в полном объеме, в штат компаний было предложено набрать инвалидов, а зарегистрировать эти конторы в Калмыкии. Согласно российскому законодательству, компании, в которых более половины сотрудников являются инвалидами, получают 50-процентную льготу по уплате налогов с прибыли в федеральный бюджет. Регистрация же в свободной зоне Калмыкии освобождала от республиканского и муниципального налогов.

Компании действительно были созданы (этого не отрицают и адвокаты Магнитского), однако следствие утверждает, что и сами инвалиды были фиктивными. То есть не работали и не получали зарплату. Столь же фиктивными, заявляют следователи, были и инвестиции в свободную экономическую зону Калмыкии. Между тем именно наличие реальных инвестиций является необходимым условием предоставления льгот по уплате налогов.

Виновен Сергей Магнитский в криминальных комбинациях или нет, но в любом случае его смерть вызывает множество вопросов к сотрудникам МВД.

Является ли кончина Магнитского за неделю до истечения срока содержания под стражей всего лишь злосчастным совпадением?

Случаен ли его перевод из Бутырской тюрьмы в "Матросскую тишину" буквально накануне смерти?

Почему прозвучали два разных объяснения кончины: разрыв поджелудочной железы и острая сердечно-сосудистая недостаточность?

Почему адвокатам было отказано в запланированном свидании?

Вопросы далеко не праздные. Ведь

силовые структуры, обвиненные в расхищении средств Hermitage, – заинтересованная сторона в деле Магнитского.