Смазанный дебют

Разгоном митинга ОДД "Солидарность" 12 октября на Пушкинской площади и задержаниями активистов оппозиции ознаменовал вступление в должность руководителя московского ГУВД недавно назначенный генерал-майор Колокольцев. Скажем прямо,

похоронил Владимир Александрович, пусть и не вполне обоснованные, надежды разнообразных политических групп "несогласных" на некоторое взаимопонимание со столичной милицией.

Да ведь и было с чем сравнивать. Его предшественник генерал-полковник Пронин вообще не был особенно склонен к конституционной рефлексии, предполагающей соблюдение таких, казалось бы, ненужных прав и свобод граждан в части проведения митингов и демонстраций. Бил и задерживал с радостью, даже с известным энтузиазмом. Мне вот и самому довелось, в качестве организатора ряда протестных мероприятий, наобщаться с представителями закона, когда заявленные нами публичные мероприятия запрещались.

И вот вечером 12 октября, на Пушкинской по результатам объявленных назначений на места депутатов "Мосгордумы-"ЕР" (назовем это так), несколько десятков участников "Солидарности" были задержаны и отправлены в Басманное и Краснопресненское ОВД столицы. Некоторых задерживали совершенно немотивированно в момент раздачи многочисленных интервью о сфальсифицированных итогах голосования. Это очень похоже на "объективное вменение", когда потенциально опасных, с точки зрения власти и правоохранительных органов, лиц изолируют еще до совершения любых деяний.

А ведь как хорошо все начиналось. Генерал Колокольцев при вступлении в должность заявил о целесообразности создания общественного совета из числа лиц, к которым часто применяют то самое "объективное вменение". Давал надежду и призыв нового начальника столичной милиции о готовности к общению с политической оппозицией: нацболами, "Обороной", "Солидарностью" и др. К тому же, после предыдущей августовской встречи черепа одного из членов "Солидарности" с притолокой двери омоновского автозака оппозиционеры обоснованно рассчитывали на разумный диалог с новым милицейским начальством. Ничего так и не было реализовано.

Причем все происходит на каком-то труднообъяснимом контрасте. Буквально на следующий день после событий на Пушкинской площади

подчиненные Колокольцева заботливо и даже с некоторым участием помогли проводить в последний путь знаменитого "вора в законе" Иванькова-Япончика.

Частично закрыли для посетителей Ваганьковское кладбище, дабы не мешать прощанию с погибшим друзьям и коллегам, проверили места для отпевания и захоронения на предмет безопасности с саперами и собаками. Раздавались даже одобрительно-нейтральные комментарии со стороны отдельных чинов МВД (конечно, бывших) о жизненном пути Япончика. Так и подумаешь, что в нынешнем виде российская милиция мало чем отличается от криминального мира. Она вполне способна на выражение последней заслуженной дани уважения, не побоимся этого слова, коллеге и партнеру.

Почему не проявить такое же участие и поддержку по отношению к тем же незарегистрированным кандидатам в Мосгордуму и их сторонникам?

Отгадка лежит, что называется, на поверхности. Несложно понять, кто из упоминавшихся выше политических оппозиционеров или участников похорон являются, по терминологии сталинских времен, "социально близкими", а кто неисправимыми врагами ("революционерами", ети их мать, по выражению полковника Смирнова, как явствует из одной из видеозаписей).

Но выход есть. Необходимо начать с атрибутивных элементов, которые вполне, может быть, изменят и содержание – оппозиции или милиции. Драндин стрижется много короче (волосы без пробора, ровно и вперед), щедро использует металлические фиксы. Член московской "Солидарности" Янкаускас богато испещряет себя наколками непристойного содержания. Из украшений допускаются лишь перстни-печатки с монограммами. И никаких колец в ушах. Сами понимаете. Госпожа Цария может смело использовать выражения делинквентного содержания: "в натуре", "без понтов корявых" и, самое сочное, "глохни, дрищ".

Надо полагать, что это, возможно, единственный и верный способ найти взаимопонимание с московской милицией и, таким образом, перейти из состояния "придурков" в нормальный, "социально-близкий" контингент.