Место на подножке

Во Франции 29 января проходит всеобщая стачка. Бастуют учителя, работники почты, водители общественного транспорта, работники супермаркетов и много еще кто. Все потому, что недовольны реформами Николя Саркози и его действиями по преодолению финансового кризиса. Моя знакомая англичанка спросила одну мою знакомую француженку, почему во Франции так много бастуют? И та ответила, что причина этой давней традиции французов – плохой диалог власти с народом. Слишком уж власть закрыта, слишком полагается на себя, не хочет советоваться с населением, понимаешь.

Что бы сказала эта француженка, загляни она за кулисы российской политической действительности! Национальные проекты, которые ни с кем не обсуждались, мало кем поняты и мало что дали. Военная доктрина, которая сообщается народу уже после того, как все решено и запущено в дело. Смутно осязаемая программа партии власти и столь же туманная программа нового президента. И страх "оранжевой революции", да такой, что на "Маршах несогласных" омоновцев в разы больше, чем демонстрантов.

Но самой невнятной является, пожалуй, экономическая программа правительства России. Критикуемая оппонентами уже лет пятнадцать сырьевая ориентация страны успешно поддерживалась и старым, и новым правительствами, гневно отметавшими все попытки наймитов Запада сбить нас с правильного курса. Недавний резкий рост стоимости нефти и вовсе убедил руководство страны в том, что неча, мол, нам слушать нездоровые голоса экспертов-экономистов, поскольку практика показывает, что теперь мы чуть ли не богаче всех.

Вспоминается, что еще осенью с подачи Владимира Путина Россию на все лады стали называть "островком стабильности", "оплотом инвестиционной надежности" и т.п. И что же теперь?

Только не нужно смеяться. Тот же Путин на давосском форуме ничтоже сумняшеся сообщает миру о глобальности кризиса. И о том, что Россия уже страдает и в самом ближайшем будущем пострадает еще больше, поскольку ее экономика зависима от внешнего спроса на сырьевые ресурсы.

О первом весь мир догадался еще прошлым летом, а про второе российские неангажированные экономисты и загнанные за Можай политики твердят уже который год. А то и которую пятилетку. Слава богу, дошло что-то и до нашего Федота! Вопрос: в каком ключе мы можем это интерпретировать? Как искреннее открытие председателя российского правительства, проснувшегося, наконец, после десяти лет спячки, или как попытку перехватить инициативу своих международных коллег?

Думаю, что второе ближе к истине. Не случайно премьером заявлено о неспособности существующих международных институтов справиться с проблемами, к которым до кучи навалены и Грузия, и Газа, и Африка.

Америка снова объявлена не только причиной кризиса, но и, по сути, "экономическим эгоистом". Не объяснено, правда, почему кризис идет из Америки, а доллар в России растет и растет. Или, точнее, рубль падает. Но это, видимо, мелочи, на которые стратегически мыслящий лидер не обязан обращать внимание.

Что же следует ожидать от мирового сообщества в ответ на инициативы нашего премьер-министра? Думаю, что ничего позитивного. Особенно после недавнего российско-украинского перформанса с подачей газа в Европу. То есть западные страны, конечно, будут предпринимать усилия по изменению мирового экономического ландшафта, искать пути выхода из кризиса и повышения собственной энергетической безопасности. Но этот процесс, уверен, будет идти вне связи с предложениями Путина, который в данном случае просто пытается запрыгнуть в уходящий поезд. Возможно, и даже скорее всего, ему позволят притулиться на подножке. Но в штабной вагон вряд ли пустят.

Если это предположение верно, то оно, очевидно, не устроит Владимира Владимировича. А, следовательно, нам стоит ожидать новых демонстраций обид и новых выпадов в сторону западных демократий, обоснований правильности нашего пути развития и усилий по "консолидации общества" в деле противостояния внешним угрозам. Что, возможно, и задумывалось изначально. Ведь уже только ленивый не говорит о скорой возможности возвращения Путина в президентское кресло.

Не случайно же его выступление в Давосе больше похоже на предвыборную речь кандидата, чем на экономический доклад руководителя органа исполнительной власти пусть даже и такой большой страны, как Россия.