Без шизы

Знакомых с буднями российской оппозиции и особенно знакомых с российской политикой последних десяти-пятнадцати лет неприятно поражает очевидность присутствия в протестных кругах лиц, явно страдающих психическими отклонениями. Нет, в самом факте интереса психов к политике нет ничего удивительного – он имел место всегда и везде, равно как и интерес психов, например, к письмам в газеты – ведь это всего лишь способ преодолеть одиночество, образующееся вокруг таких людей. Да и вообще в условиях авторитарного режима неизбежно бегство из политики карьерных людей: предпринимателей, работников бюджетной системы, просто self-made people, которые понимают, с одной стороны, что в политике ничего не решается, а с другой – что за оппозиционную активность можно поплатиться (конечно, в большинстве случаев не головой). В разговорном языке это называется "проблемы будут". Этого оказывается достаточно.

И за счет сокращения людей карьерных (а они при всех их недостатках люди, безусловно, вменяемые) тоже происходит численное увеличение "шизы". Но не в этом источник проблем. И сейчас в российской оппозиции 99 процентов активистов абсолютно вменяемы, а оставшийся процент вполне в рамках существующей в стране ситуации.

Проблема российской оппозиции – это преступная терпимость к сумасшедшим. Вместо того чтобы порекомендовать психу – исключительно для его же пользы – обратиться к специалисту (тем более что сейчас доступна частная медицина и это вовсе не означает пожизненного клейма и тотального учета, как когда-то было в советские времена), мы предоставляем ему слово на партсобраниях, митингах, позволяем просиживать штаны, а то и расхаживать хозяином в наших офисах, всячески отнимать у нас время и нервы. А, как говорят сами психиатры, длительное нахождение в обществе больных опасно для людей здоровых.

Мы постоянно твердим о том, что у нас мало людей, что еще меньше людей, готовых вложить деньги, что народ не идет на контакт или, будучи вполне разговорчивым, категорически отказывается писать заявление в демократическую организацию. А вы поставьте себя на место этого обывателя, колеблющегося: вступать или нет. Представьте, что, когда несколько лет или месяцев назад вы точно также раздумывали о вступлении, рядом с вами бы оказался не друг или знакомая, уже состоящие в оппозиционной организации, или, на худой конец, доброжелательный человек в приемной или по контактному телефону, а бабуля в грязной рванине, первым делом начавшая рассказывать вам о психотронном оружии?

Так почему же такой бабуле предоставляется слово на не ей организованном митинге, как это было несколько месяцев назад на одном из митингов оппозиции? Почему вполне здоровые люди подхватывают ее безумный (или хорошо проплаченный, но об этом позже) крик "Нет психотронному оружию!"? Вам неудобно оскорбить чувства безумной? А как же чувства нормальных людей, которых вы заставляете присутствовать на фарсе вместо оппозиционного мероприятия, они что, менее приоритетны?

Эту проблему прекрасно осознавали советские диссиденты. Из их рядов безжалостно изгонялись психически больные, спившиеся, мелкие жулики. Да, были исключения. И они – даже исключения – очень болезненно отражались на движении. Такой вывод можно сделать, обратившись к "Запискам диссидента" Андрея Амальрика, где, например, дана предыстория падения и предательства Петра Якира, превратившегося из активного диссидента в активного стукача.

Проблема "шизы" также волновала революционеров конца XIX — начала XX века. Да, бывали и у них ошибки. Так, например, активную провокаторскую роль в деле Григория Гершуни, основателя боевой организации партии социалистов-революционеров, сыграли два невменяемых. Об этом можно почитать в мемуарах лидера политического крыла эсеров Виктора Чернова.

Да, сложно себе представить, чтобы на собрании ЦК Партии социалистов-революционеров году этак в 1906 или на учреждении Московской группы содействия выполнению Хельсинкских соглашений в 1976 году раздавались крики безумца "Долой психотронное оружие!", а революционер Савинков или диссидент Орлов подпевали бы ему "Долой! Долой!"

Но вернемся в наше время…

Хочу предупредить заранее – я не планировал эту статью как инструмент сведения личных счетов. Потому в ней вы не найдете фамилий современных безумцев. Возможно, вы вспомните кого-то, кого помню я, или мои рассказы напомнят вам о людях, мне вовсе не известных, но которых видели вы….

Тем более я не хочу обвинить в безумии каких-то идейных оппонентов. Разногласия по стратегии и тактике в демократическом движении, а равно как об уровне допустимых компромиссов носят вполне рациональный характер. Можно вполне в здравом уме считать возможным сотрудничество с левыми, например, а можно не менее в здравом уме считать его контрпродуктивным. Есть аргументы в пользу обеих точек зрения. И можно, разумеется, найти и шизика, уверенного в первом или втором. Кстати, думаю, если провести среди безумцев опрос на такую спорную тему, то его результатами можно руководствоваться с точностью до наоборот – всем же известно, что самых высоких результатов партия "Единая Россия" достигает на участках психбольниц…

Давайте попробуем систематизировать приметы "шизы" в демократическом движении. Есть, разумеется, "шиза" и среди левых, и среди националистов, в чем-то схожая, в чем-то нет, но не они предмет нашего сегодняшнего внимания. И, разумеется, я не стараюсь отнимать хлеб у психиатров – под словом "шиза" я объединяю все психические отклонения, так что не стоит возражать, что вот этот уважаемый человек – не шизофреник, а параноик, например.

Я бы выделил пять основных признаков "шизы". Каждый пункт я буду иллюстрировать анонимными примерами.

1. Монополия на истину. Представить себе, что можно взглянуть на тот или иной предмет с точкой зрения, отличной от его собственной, шизик не в состоянии. Потому, услышав что-то противоречащее его взглядам, шизик возбуждается и начинает горячо спорить или тихо ненавидеть автора задевшего его утверждения. Причем наивно заблуждаются те, кто полагает, что можно "искупить вину" в его глазах, в следующий раз согласившись с ним по какому-то другому вопросу. Несогласие с шизиком в его глазах – тяжкий грех, а согласие – ваша обязанность, потому ненасоглашаетесь.

   Господин Р. давно надоедал соратникам длинными лекциями по экономическим вопросам, проводившимися по каждому удобному поводу в профессорской безапелляционной манере, с театральными паузами и ударениями. При том, что никаким профессором Р. не был – так, имел высшее образование и преподавал в какой-то шарашке, но не более того. В качестве доказательства своих талантов в стареньком дипломате, какие были модны среди школьников в конце 80-х, он носил какой-то куцый учебник середины 90-х, где он был упомянут среди авторского коллектива, и демонстрировал это сокровище окружающим с важным видом для доказательства собственного ума и невежества окружающих. В итоге за много лет на любом голосовании даже в собственной местной организации Р. занимал неизменно последнее место в рейтинге.

    

2. Агрессивность. Те, кто посмели не согласиться с шизиком – не добросовестно заблуждающиеся люди, а враги, с которыми необходимо бороться и которые крайне отрицательно влияют на демократию в России, а то и во всем мире.

   Господин О. – бывший инженер, эмигрировавший из России и скучающий за рубежом. Он прочитал несколько книжек по экономике и общественным наукам, и ему показалось, что знает истину. В итоге он лезет во все интернет-форумы и интернет-сообщества, где пытается излагать собственные азбучные теории, вроде того, что местное самоуправление – это хорошо, а воровать – это плохо. Любой, кто посмеет не согласиться с высказыванием О., хотя бы в каких-то нюансах, получает в свой адрес целую порцию стандартных обвинений: поддержка Пиночета, расстрела парламента в 1993 году, хищения красными директорами сотен триллионов долларов и т.п., вплоть до поддержки Путина. О. пишет обращения во все инстанции, прося поддержки против обидевших его злодеев. В итоге О. забанили практически во всех известных политических сообществах – как левых, так и правых.

    

3. Навязчивые идеи. Мир ужимается для шизика до размеров его навязчивой идеи. Ничто другое ему не важно и не интересно. Иногда навязчивой идеей становится даже сама концепция мироздания, выдуманная шизиком, но чаще речь идет о чем-то более конкретном.

   Господин М. – уважаемый в прошлом человек, кандидат наук, немало сделавший для демократического движения. В начале 90-х, как и многие демократы, он был сторонником проведения суда над преступлениями КПСС и, как и многих, его не устроила жалкая пародия в исполнении Зорькина и Ко. Но до конца 90-х М. живо интересовался окружающим миром, имел разумные мнения по многим вопросам, активно участвовал в политической работе. В начале 2000-х идея М. о "суде над КПСС" приобретает черты психического заболевания. Всем, кому М. звонит, он говорит исключительно об этом. Все остальное, что происходит в стране, например, сворачивание демократических прав и свобод вплоть до откровенной диктатуры, ему перестает быть интересным. От всех собеседников М. требует усилий по организации "суда над КПСС", отказ или аккуратное отстранение трактует как проявление трусости и лени. В итоге М. больше не может практически ни до кого дозвониться – при определении телефонного номера люди прекратили брать трубку, перестали приглашать его на любые собрания.

    

4. Графомания и гигантомания. Шизик утрачивает интерес к любым акциям, он перемещается за компьютер или письменный стол, начиная строчить высокопарные инструкции для вождей демократического движения. Некоторые пытаются осаждать приемные руководителей, настаивая на личной встрече, другие просто забрасывают всех макулатурой.

   Понятие "ресурсы" для шизика не существует, для реализации его идей ресурсы просто обязаны найтись, причем искать их должен не шизик, а другие. Создать общественные приемные и комитеты народного контроля по всей стране! Вывести на улицу миллион человек! (десять тысяч – это преступно мало, добавит шизик). Выдвинуть и обучить кандидатов в муниципальные депутаты в каждом районе! Собрать миллион подписей без копейки денег! Но чаще всего встречается пример, который я приведу далее.

   Господин К., как он представился, "давно связан с телевидением". Он предлагает нескольким оппозиционным политикам, по которым он ходит по кругу, прекраснейший проект – создание собственного федерального телеканала. В этом нет ничего нереалистичного, утверждает К., например, в его компании, в которой К. работает, уже миллион абонентов в одной Москве. Вопрос только в деньгах, а это сущие пустяки – около ста миллионов долларов. За эти деньги у нас будет новое НТВ.

   Зайдя на сайт доселе неизвестной компании, выясняется, что в Москве у нее не миллион, а семь тысяч абонентов, по ее собственным данным. Ну это же очень много! – не теряется находчивый К. Рядом с оппозиционным политиком случайно оказывается его неполиткорректный водитель, и К. вынужден покинуть помещение под угрозой физического ускорения этого процесса, не дождавшись от политика объяснений про то, что кроме денег, которых, впрочем, тоже нет в таких количествах, никто не даст "новому НТВ" лицензию и т.п.

    

5. Конспирологичность, алогичность мышления. Шизики очень любят конспирологию – объяснение любых событий какими-то недоказуемыми утверждениями и тайным знанием. В этом, кстати, они похожи на многих представителей нынешней власти и официозных структур. Только официальные лица отдают себе отчет в том, что они лгут или не обладают точной информацией, а шизики – нет. Шизик со стажем без труда объяснит провал предпоследнего "Марша несогласных" поражением Маккейна на президентских выборах в США, а относительный успех последнего – крупным траншем от Михаила Саакашвили или Бориса Березовского. Причем он не обязательно будет вкладывать в это негативный смысл, просто ему так проще видеть мир и, что еще важнее, осознавать свою исключительность, причастность к тайному знанию. Шизик раздражается, когда ты пытаешься узнать, почему он так считает, заявляя тебе либо о секретности этой информации, либо делая самую известную в логике ошибку и утверждая: "После этого значит вследствие этого".

   У господина П. давно не ладятся отношения с оппозицией. Никто его не любит, никто не ценит. И вот он нашел этому объяснение. Оказывается, лидеры оппозиции задумали военный переворот. Именно с этой целью организуются "Марши несогласных". Потому если наивные граждане не прекратят на них ходить, то либо военный переворот увенчается успехом, приведя к власти таких же негодяев, как нынешний режим, либо эти негодяи успеют сбежать в США и Израиль, в обоих случаях – с огромными человеческими жертвами. П. придумал даже название этой подлой операции – "Жертвы на алтарь демократии" и пришел к выводу, что руководят ею члены СПС.

   П. тоже повсеместно забанили и исключили из круга общения. Он говорит, что это потому, что он разоблачил заговор.

В большинстве случаев шизики выглядят асоциально – грязная и старая одежда, немытая голова и запах пота, чемодан без ручки, который носится под мышкой и т.п. Хотя есть и исключения. Я знавал шизика, ездившего с водителем на "Мерседесе". Шизики любят декламировать стихи или петь песни – особенно с трибуны, хотя, конечно, не каждый любитель стихов – шизик.

Верная примета шизика – это неумение ценить свое и чужое время, выступления катастрофически не укладывающиеся в регламент, готовность выступать по каждому вопросу повестки дня и по многу раз. Один пациент – не будучи известным политиком или вождем, которому для доклада предоставляют расширенный лимит времени, выступал на партсобрании полтора часа подряд (!). И окружающие выражали свой протест почему-то только уходом с собрания, а не тем, чтобы согнать шизика с трибуны, вызвать "скорую" или, в крайнем случае, милицию. Часто шизики начинают терроризировать своих знакомых по телефону, звоня без особой нужды им десятки раз подряд, постоянно шлют СМС, иным образом навязчиво требуют внимания.

Шизик, как уже говорилось, как правило, полностью бесполезен для организации. У него нет денег или желания их тратить, у него нет времени, чтобы ходить на акции или готовить их. Он приходит только и исключительно поболтать, поучить окружающих уму-разуму. Но, даже если шизик активен, то приносит он исключительно вред, распугивая окружающих, провоцируя везде, где он появляется, ругань и конфликты. Взятые на себя обязательства шизик смело не выполняет, у него найдется тысяча причин.

Проявленную к нему доброту и внимание шизик не ценит, его бесполезно таким образом приручать. Добрые блаженные, описанные в старых русских сказках, – это не про современных дураков. Нынешний дурак – злой, агрессивный и неблагодарный. Наоборот, попытка дружить с шизиком используется им для различного рода вампиризма – как минимум, он поглощает в огромном количестве ваше время, ничему от вас не учась, но раздувая собственное больное самолюбие – со мной общаются, значит я им всем докажу и покажу!

Часто под шизиков маскируются и лица, являющиеся платными провокаторами. Например, те бабушки-"психотронщицы", о которых шла речь в самом начале статьи, никакие не шизики, а нанятые администрацией президента статисты. Они, как по команде, появились из воздуха в 2007 году – году массовых протестных акций – и удостоивали своим присутствием исключительно протестные акции – митинги движения "Наши" их не интересовали (обычные шизики появляются, разумеется, на всех митингах, просто на проправительственных их моментально сдают в милицию). И заболевания редко бывают коллективными, компания из упитанных бабуль платного вида – это, очевидно, про другое.

Разумеется, шизик – находка для тайной полиции, чья задача дезорганизовывать движение. Все, что для нашего движения в минус, для тайной полиции, разумеется, в плюс. Там шизика и приветят, и согласятся со всеми его теориями, и поручат важную функцию в рамках этих теорий – шизик, увы, не способен задуматься, почему добрые дяди поручают ему не работу в МВД, например, а участие в оппозиционной организации.

Шизиков надо изгонять из организации. Диссидентам и эсерам было проще. У диссидентов, в большинстве случаев, не было фиксированного членства и неоткуда было исключать – было достаточно перестать пускать ко двору. Что с психами могли сделать эсеры, умолчим, чтобы не оскорбить никого и ничего не нарушить. И не надо бояться, что это будет использовано для расправ с неугодными. Шизик ярок, его не спутаешь. И доказательств его болезни – вагон и маленькая тележка. А если вдруг кто-то исключит неугодного, так ведь апелляцию в высшие инстанции никто не отменял, ведь институт исключения у нас и так существует, и неугодного обычно обвиняют в идеологически вредных акциях, а не в том, что он за психотронное оружие.

Этот мир, увы, не исчерпывается фразой "За вашу и нашу свободу". Здесь есть место и для других фраз. "Или мы их, или они нас", например. Или мы изгоним немногочисленных больных из нашего круга, или мы можем забыть о массовой организации.

P.S. Большое спасибо господину А., который своими настойчивыми СМС укрепил меня в намерении написать эту статью.